После размещения информации об этой теме на некоторых форумах, на них возникло зантересованное обсуждение рассматриваемой проблемы. В частности, много мнений было высказано на "ВИФ-РЖ". В том числе появилось и такое сообщение:

От: Правильный ВИ форум , 17.03 15:35
В ответ на: Re: Так во сколько немцы напали 22.06.41? – Закорецкий

В этой ветке уже всё обсуждено: http://vif2ne.ru:2003/nvk/forum/archive/1135/1135829.htm

К. Закорецкому. Если надумаете запостить на Z-History часть 3 "Во сколько напали немцы" с использованием материалов форума ВИФ2НЕ, то просьба сделать соответствующую ссылку.

Во-первых, делаю. Во-вторых, хотел бы заметить, что на форуме ВИФ2НЕ сообщений по этой теме я не создавал. И мне было приятно узнать, что и на ВИФ2НЕ увлеклись проблемой времени. Однако, почитав большинство мнений там, я не согласен с тем, что там "УЖЕ ВСЕ обсуждено". Такое категорическое заявление возникло в связи с тем, что одним из участников была приведена ссылка на немецкий сайт, где размещен список периодов, когда в Германии вводилось летнее время:

a) DST, Universal Time + 2 hours: (Летнее время, Международное время +2 часа)

Clocks were advanced one hour with respect to CET: (Периоды, когда добавлялся 1 час)

1919 to 1939: No DST (Не было летнего времени).

Сокращения:

UT: Universal Time ("Greenwich-Time") - Всемирное время ("Время по Гринвичу")
DST: Daylight Saving Time - Летнее время
CET= UT + 1 h: Central European Time - Центральноевропейское время
CEST= UT + 2 h: Central European Summer Time - Центральноевропейское летнее время
CEMT = UT + 3 h: Central European Midsummer Time - Центральноевропейское супер-летнее время

И возникло такое объяснение:

Мадам и Месьё,

>С 2:00 01.04.1940 до 3:00 02.11.1942
Т.е., 2 часа ночи 1 апреля 1940 года стали 3-мя часами ночи (GMT+1 стало GMT+2),
2-го же ноября 1942 г. всё вернулось опять на место (GMT+2 => GMT+1).
Разница с Москвой в этот период была 1 ("декретный") час (GMT+3),
а во время "Урана" -- уже 2 часа.

>Т.о. в периоды Курской битвы и операции "Тайфун" берлинское время отличалось от московского на 1 час. И 22 июня 1941 г. разница тоже была 1 час. Немцы и пишут, что начали войну в 3 часа, а по советским данным это произошло в 4 часа.

Если я правильно понял все ваши данные, и если у нас "декретное" время тогда стояло незыблимо "как скала", то так и должно быть.

Счастье, это когда у тебя все дома (не моё), Андрей.

Итак, все определилось?
В Германии в июне 1941 было летнее время?
И потому разница с Москвой была 1 час?
И все сходится? И тему можно закрывать?

Возможно... Но как-то странно выглядит то, что в зимы 1940-1941 и 1941-1942 немцы жили по летнему времени! А во-вторых, есть еще одно замечание: известно, что немцы утром 22 июня 1941 начали войну в 3-00 "С РАССВЕТОМ"! А вот это событие можно проверить. И если окажется, что на западной границе СССР по летнему немецкому времени восход Солнца начинался около 3-00, а по советскому декретному времени, соответственно, около 4-00, тогда все действительно сходится и тему можно закрыть. Проверить это можно, например, с помощью все той же астрономической shareware программы "SKYGLOBE 3.6" .

Здесь зеленая горизонтальная линия - горизонт.
Буква "N " - направление на север.
Буквы "NE " - северо-восток.
Буква "E " - восток ("East " - 90 градусов от направления на север).
Желтый круг Солнца ("SUN ") совпадает с направлением на северо-восток ("NE ").
Левее ниже горизонта находится звезда "Кастор", правее и выше указаны положения планет Юпитера (JUP ), Урана (URA ), Сатурна (SAT ), Луны (MOO ), а также некоторых звезд, например, - Альдебарана.
Хотя, конечно, реально они уже не были видны, так как их затмевал свет восходящего из-за горизонта Солнца.

Но что это за время (3-43)?
Поясное GMT+1? Или летнее для этого пояса GMT+1+1?

Для того, чтобы разобраться, сначала было бы полезно ознакомиться с общей теорией восхода Солнца 22 июня в рамках любого часового пояса на разной широте. Дело в том, что Земля круглая и вращается практически с одинаковыми скоростями уже многие тысячи лет. И значения этих движений не являются секретными. Для примера можно провести расчеты для Гринвичского меридиана (0 град. долготы), начиная с экватора. Результаты можно свести в такую таблицу:

Восход Солнца 22 июня по широтам северного полушария Земли (значения + - несколько мин.)

А в каком времени указаны значения? В поясном или летнем?

Это можно проверить по известным данным для известных координат.
Например, в Киеве (50 град. 25 мин. северной широты, 30 град. 32 мин. восточной долготы) 22 июня 2006 года Солнце должно взойти в 4-46 летнего времени (или в 3-46 , соответственно, поясного времени).

Но как увязать его координаты с созданной таблицей?

По широте это просто - берем строку для широты 50-00.
И остается определить, к чему ближе Киев - к границам пояса или к его середине (для GMT+2).
Это можно сделать по правилу:

Гринвичский меридиан - это середина нулевого часового пояса (GMT). Через 7 град. 30 мин. на восток находится его восточная граница. Далее через 15 градусов располагаются границы других поясов. Ну а середина между двумя границами - середина часового пояса.

Итак: 0 град. + 7,5 (восточная граница GMT) + 15 (GMT+1) + 7,5 (половина GMT+2) = 30 градусов.
Т.е. меридиан 30 градусов восточной долготы - это середина 2-ого часового пояса.
Т.е. Киев практически расположен на ней.
И находим в таблице значение восхода Солнца для середины пояса в строке для 50-00: 3-45 , что практически сошлось со временем, указанным в отрывном календаре (плюс 1 час для летнего).
ВЫВОД : в созданной таблице время восхода Солнца для разных широт указано ПОЯСНОЕ .

И можно заметить, что время восхода Солнца на границах любого часового пояса отличается от середины на 30 минут, что сходится с теорией: через каждый часовой пояс время должно меняться на 1 час (а от середины - на половину часа, т.е. на 30 минут).

И еще вывод: чем ближе к Экватору, тем Солнце восходит позже, а чем ближе к Северному Полюсу, тем - раньше. А начиная с некоторой широты (66 град.33 мин. - "Полярный круг") Солнце летом вообще не заходит за горизонт.

БСЭ, 3-ье изд., том 20:

ПОЛЯРНЫЙ КРУГ, земная параллель, отстоящая от экватора на 66°33" (угол наклона земной оси к плоскости эклиптики). П. к., расположенный в Сев. полушарии Земли, наз. Северным П. к., в Юж. полушарии - Южным П. к. В день летнего солнцестояния (21 или 22 июня) к С. от Сев. П. к. Солнце не заходит, а в день зимнего солнцестояния (21 или 22 дек.) - не восходит. Количество суток, в течение к-рых Солнце не опускается под горизонт или не поднимается над ним, возрастает по мере приближения к полюсу, где день и ночь длятся по полгода (полярный день и полярная ночь). Аналогичное явление наблюдается и в Юж. полушарии Земли. Рефракция света несколько усложняет это явление, увеличивая продолжительность полярного дня за счет ночи и увеличивая число дней с незаходящим Солнцем. П. к. считаются границами холодных климатич. поясов.

Возвращаемся к Берлину: его широта - 52 град. 32 мин. Долгота - 13 град. 25 мин.
По долготе - это примерно середина часового пояса:
0 град. + 7,5 (восточная граница GMT) + 7,5 (половина GMT+1) = 15 градусов.
Находим в таблице строки по 50 и по 55 град. и в ячейках по середине пояса читаем: 3-45 и 3-17.
Т.е. в Берлине время восхода Солнца по поясному времени можно оценить как 3-35 (но это на 2 градуса восточнее). В программе показано время - 3-43. ошибка - 8 минут (вполне допустимо). Главное - что час показан один - 3 .

Итак, в Берлине по поясному времени 22 июня Солнце встает в 3-43 ,
а если они вводили летнее время, - то в 4-43 .
А на восточной границе этого часового пояса (под Брестом) оно должно всходить минут на 30 раньше
(т.е. в 3-10).

Остается выяснить, в каких широтах наступали немцы 22.06.41.
Как показывает карта, они наступали в географической полосе от 49 град. до 55 град. северной широты:
(Здесь и далее информация из "АТЛАСА МИРА", Москва, "Госгеодезия СССР", 1991)

Еще информация из "Аталаса", из карты часовых поясов на стр. 14:

Середина GMT: Париж, Лондон.
Середина GMT+1: Берлин, Рим.
Восточная граница GMT+1: западная граница СССР.
Западная граница GMT+2: западная граница СССР.
Середина GMT+2: Ленинград, Киев, Анкара, Каир.
Восточная граница GMT+2: Москва, Мурманск.
Середина GMT+3: Волгоград, Тбилиси.

Таким образом, в полосе наступления немцев 22 июня 1941 Солнце должно было всходить по берлинскому поясному времени в 2-47 - 3-20 . (Или в 3-47 - 4-20 по летнему, если таковое было).

Т.е. окургленно, рассветать на границе СССР с Германией 22 июня 1941 по немецким часам должно было или в 3 часа (по поясному) или в 4 (по летнему, если таковое было).

Соответственно, с советской стороны часы должны были показывать или 4 по поясному или 5 по летнему ("декретному").

ДЕКРЕТНОЕ ВРЕМЯ поясное время плюс один час; в отличие от летнего времени, такое превышение постоянно в течение года. Введено постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 16 июня 1930 с целью более рационального использования светлой части суток (отменено в феврале 1991). В России декретное время вновь принято в октябре 1991. Таким образом, время данного часового пояса в России отличается от всемирного времени на номер часового пояса (в часах) плюс один час (в летний период - дополнительно еще час).

Вот и возникает проблема:

Если немцы напали в 3-00 по летнему, то это 2-00 по поясному. И до рассвета в районе Бреста остается еще 1 час. Т.е. немцам пришлось бы задействовать прожектора, автомобильные фары, фонарики, осветительные бомбы, мины, ракетницы, трассирующие пули. Но в таком случае, во всех мемуарах четко должна быть вся эта свето-свистопляска.
Но ее нет. Ибо все пишут, что война началась "С РАССВЕТОМ ".

Но по гео-астрономическим данным рассвет 22 июня в 2-00 на восточной границе поясов по поясному времени (или в 3-00 по летнему) наступает лишь в широтах не менее 60-00 градусов северной широты (Ленинград, Хельсинки, Осло, Магадан , Стокгольм чуть южнее - 59 градусов).
А в 2-00 на середине часового пояса Солнце восходит еще севернее - на 62-00 градусах [это как раз широта верховьев (откуда течет) Колымы, а столицы Карелии (Петрозаводск) и Коми (Сыктывкар) чуть южнее].
Ну а практически вся Великобритания южнее не только 62-00, но и 60-00.

И "SKYGLOBE 3.6" упорно показывает...

А может, врет все эта программа?
Можно ли ее проверить?

Например, известно, что 22 марта день равен ночи. Т.е. восход Солнца на середине любого часового пояса должен начинаться в 6-00 по поясному времени (летнее в это время еще не используется!) или в 7-00 по декретному, если таковое применялось (как сейчас в России или как в 1941 в СССР) . И, соответственно, на западной границе - в 6-30 по поясному или в 7-30 по летнему.

Для контроля в "SKYGLOBE 3.6" берем координаты Москвы для 22.06.41 и сдвигаем их на Брест, выставляя положение Солнца на горизонте. Получаем 7-28 :

СХОДИТСЯ!

Аналогично по берлинскому времени для Бреста (Берлин на середине GMT+1, а в Бресте восход должен быть на 30 мин. раньше, т.е. где-то в 5-30):

СХОДИТСЯ!

Ну а в самом Берлине восход Солнца должен быть примерно в 6-00:

СХОДИТСЯ!

Так, значит "SKYGLOBE 3.6" не брешет?

Раскрываем отрывной календарь для Киева для 22 марта (тоже середина часового пояса и должно быть примерно 6-00). Читаем: "Восход - 5:57"

СХОДИТСЯ!

Раскрываем мемуары маршала Г.К.Жукова, "ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ", 7-е издание, 1986, том 2, с. 8-9:
=====

Извините, в 3-30 сушить росу под Ровно 22 июня Солнце может только по немцкому поясному времени! И никак иначе! Никакого летнего времени! По летнему времени это означает 2-30 по поясному. А по поясному в 2-30 22 июня Солнце может сушить росу лишь под Ленинградом или Хельсинки...

О-о! Какая путаница, однако!....
Кстати, если немцы напали в 3-00 по летнему времени, то можно ли это сравнить с кем-то другим, кто напал на СССР вместе с ними? (А они по какому времени напали?)
Например, когда начали войну румыны? Есть данные?

Есть один сайт "УГОЛОК НЕБА " (Авиационная энциклопедия), где размещена статя А.Гуляса -
Первые дни войны (22 июня 1941 года)

И в ней приводятся сведения о боевой работе советских летчиков 22.06.41 в полосе Одесского военного округа. В частности:
======================
Совсем по-иному разворачивались события к полосе Одесского военного округа. Враг атаковал 11 аэродромов; но почти везде получил решительный отпор и понес потери. Наибольшего успеха достиг 67-й ИАП майора Рудакова. ..... В 4 утра полк подняли по тревоге. Вскоре в направлении аэродрома Болгарика появился разведчик. Л-т Ермак взлетел из перехват и двумя очередями сбил его. Некоторое время спустя над аэродромом появились 9 (по другим данным - 10) бомбардировщиков. Им навстречу поднялась группа л-та А.Мокляка на истребителях И-16. ....

Потерпев две неудачи подряд и убедившись, что Болгарика - крепкий орешек, немецкое командование предприняло массированный налет, в котором участвовало около 50 бомбардировщиков и 30 истребителей. Бомбардировщики шли волнами с интервалами в 2-3 минуты. Каждую девятку прикрывала шестерка Bf-109. В бой с ними вступил весь полк - пятьдесят И-16. Разделившись на группы, наши пилоты атаковали одновременно бомбардировщики и их прикрытие. Строй противника сразу же нарушился. Было сбито 5 бомбардировщиков и 2 истребителя. В этом бою блестяще показал себя Александр Мокляк. Метким огнем он сбил два Не-111 (по другим данным - S.M.81 ), а третий таранил и при этом погиб. Все это происходило между 5 и 6 часами утра . Так на исходе второго часа войны А.Мокляк стал лидером среди советских пилотов по количеству побед. ....

Неудача постигла противника и во время налета на аэродром Гросулово . В 5 часов 10 минут три девятки Ju-88 под прикрытием девяти Вf-109 пытались отбомбиться по стоянкам СБ и Пе-2. Первая группа нападавших промахнулась, а второй помешал Афанасий Карманов. В районе Гросулово он оказался случайно, перегоняя МиГ-3 из полевого лагеря на основной аэродром в Кишиневе . Капитана А.Карманова не смутило многократное превосходство врага. Он с ходу сбил один "юнкерс" и рассеял остальных. Однако на него тут же навалились все девять истребителей прикрытия. ... Уцелеть вместе с самолетом - мастерство. ....Самолет А.Карманова напоминал решето, но сел на своем аэродроме, а вот один из "мессершмиттов" догорал в окрестностях Гросулово. В 4-м ИАП отличились и другие пилоты. А.И.Покрышкин пишет, что над Григориополем, Тирасполем и Кишиневом пилоты полка сбили около 20 вражеских самолетов.

55-й ИАП под командованием м-ра В.П.Иванова базировался в Бельцах . В апреле, как и на многих аэродромах на западной границе, там начали строить бетонную ВПП, и три эскадрильи полка перелетели в Маяки . Одним из опытных пилотов был ст. л-т А.И. Покрышкин. Война застала его звено на аэродроме в Григориополе . В Маяки он вернулся уже после первых налетов противника. Базировавшаяся в Бельцах 1-я эскадрилья к-на Ф.Атрашкевича оказалась неукомплектованной - кроме звена Покрышкина, отсутствовало звено Фигичева, несшее дозор у самой границы близ Унген . Туда же был вызван и Ф.Атрашкевич. В Кишиневе в штабе находился командир третьего звена К.Селиверстов. Оставшиеся 5 рядовых летчиков во главе с командиром звена Мироновым и адъютантом эскадрильи Овчинниковым сделали все, чтобы отразить налет большой группы бомбардировщиков под прикрытием "мессершмиттов" (более 20 Не-111 и 18 Bf-109). Но силы были неравны, и предотвратить налет не удалось. На аэродроме погибло 2 человека, сгорел склад ГСМ, повреждено три МиГа. .... Особо отличился Ф.Атрашкевич, сбивший "мессершмитт" командира группы - майора с Железным крестом. Лишь отсутствие точной информации о дислокации штаба 27-й истребительной эскадры (JG-27) не позволяет с полной уверенностью утверждать, что сбитый майор был командир JG-27 Вольфганг Шельманн...

Вместе с упомянутым выше 4-м ИАП над Кишиневом сражались пилоты 69-го ИАП , где зам. комполка был один из известнейших советских асов в Испании Лев Шестаков. Полк входил в состав 21-й САД и базировался под Одессой. В первый день войны он потерь не понес, а майор Л. Шестаков и к-н Асташкин сбили 3 самолета: 2 Ju-88 были уничтожены над Кишиневом , a Do-215 Асташкин сбил на подступах к аэродрому, одержав свою вторую победу.

Моисей Степанович Токарев начал войну в 131-м ИАП . 22 июня, патрулируя во главе девятки И-16 под Тирасполем , он встретил группу из 20 Ju-88, прикрываемых 12 Bf-109. ....

Боевой счет летчиков Черноморского флота открыл мл. л-т М.С.Максимов. Рано утром 22 июня 96-я эскадрилья в составе 16 И-153 и И-16 под командой к-на А.И.Коробицына на подступах к Измаилу встретила 12 румынских бомбардировщиков . Наши летчики сбили 5 самолетов. Кроме М.С.Максимова, личные победы одержали ст.л-т А.П.Борисов, к-н А.И.Коробицын. Два самолета совместными усилиями сбили Б.В.Маслов и А.А.Малиновский.
==============

Получается, что ОДНОВРЕМЕННО (а чего тянуть?) военные действия начались и на юге советской западной границы, которая в то время проходила между СССР и РУМЫНИЕЙ ! И получается, что вместе с немецкими самолетами советскую гарницу начали пересекать и румынские самолеты. Точнее говоря, не только ОДНОВРЕМЕННО с немецкими в зоне ПрибОВО, ЗапОВО и КиевОВО, но немецкие самолеты взлетали и с румынских аэродромов в направлении на Молдову. А ВМЕСТЕ с ними в бой пошли и румынские самолеты. Об этом служит замечание, что над советским аэродромом в Болгарике был сбит самолет S.M.81 - это чьего производства? Немецкого? На вооружении каких войск находились такие самолеты? Румынских? А при описании боев над Измаилом в этой статье прямо говорится о румынских самолетах.

Итак, надо полагать, ОДНОВРЕМЕННО с немцами в бой полетели и румынские самолеты.
А в какое время, можно узнать?

Оказывается, можно...
Кстати, если немцы напали в 3-00 якобы по летнему времени , то надо полагать, что в Румынии, находящейся в этом же часовом поясе, летнее время тоже должно было показывать эти же 3-00 . Логично?
Но вот если немцы напали в 3-00 по поясному , то если в Румынии использовали летнее время, то румыны должны были начать в 4-00 . А если не использовали, - то как и немцы в 3-00.

Все это можно уточнить на другом сайте: Харина В.В. "Авиаторы Второй мировой" , а на нем в статье М. Жирохова при участии А.Стратулат (Молдова) - Румынские эскадрильи в небе Бесарабии и Северной Буковины, 22 июня 1941 года

Во вступлении авторы замечают, что "действия румынских ВВС в годы Второй Мировой войны представляют собой малоиследованный кусок истории воздушных войн " и они хотели в этой статье "проанализировать действия румынской авиации в первый день войны ". Что касается времени начала, то информация там следующая:
========
В ночь с 21 на 22 июня 1941, во всех румынских авиационных формирований находящихся на фронте, командиры собрали летчиков и зачитали им сообщение Государственного Подсекретаря Авиации Георге Жиенеску. В заключение этого сообщения говорилось следующее: "Юные летуны! Бучумы трубят и в лесах отдается их эхо, небо урчит в песне моторов, к оружию, к штурвалу, с Богом вперед!" На рассвете 22 июня для Румынских Королевских ВВС началась Вторая Мировая Война.

Основной ударной силой Румынии была Боевая воздушная группировка, под командованием эскадренного генерала Константина Челэряну, - большое авиационное соединение, имевшее в своем составе 2 бомбардировочные флотилии (11 бомбардировочных эскадрилий - He-111, S.M.-79 , Loos, Potez 63, Bloch 210, IAR-37), .....

РККА сконцентрировала в Бесарабии и Северной Буковины значительные силы ВВС. В Бесарабии, на аэродроме Болград находился 67 ИАП, а на аэродромах Булгэрика-Яловень находились 68 и 82 авиаполки. В Кишиневе находилась 20 САД, которая имела в своем составе 55 ИАП (аэродром Бельцы), 45 БАП (аэродром Тирасполь) и 2 парашютных полка. На Буковине, на аэродромах в районе г. Черновцы находились 87, 187 и 149 ИАП. Также в данном районе находились 86 БАП, 224 ПББ и 4 парашютных полка. В общей сложности, Красная Армия имела в своем распоряжение в Бесарабии, Северной Буковины и Приднестровье 840 бомбардировщиков и 960 истребителей. Сюда можно добавить 240 разведывательных самолетов и примерно 2500 парашютистов.

"Ардялул" в 4.00

Генеральный Штаб Боевой воздушной группировки получил от генерала Рамиро Енеску, начальника Генерального Штаба ВВС, сообщение следующего содержания: "Боевые действия нашей авиации на Восточном Фронте, разработанные совместно с немецким командованием, начнутся на рассвете 22 июня 1941 г. В силу вступает директива No. 34. Операция должна быть организована таким образом, что бы все бомбардировщики и разведчики одновременно, с позывным "Ардялул", пересекли границу в 4 часа утра . Истребительная авиация будет находиться в боевой готовности на рассвете для обеспечения воздушного прикрытья. Желаю успеха и также необходимо связаться с IV-ой Армией относительно проведения воздушной разведки, которая должна быть осуществлена, принимая во внимание пересечением границы Боевой воздушной группировкой и согласно плану и указаниям воздушного командования немецкой армии. Ожидаю оперативного отчета завтра, точнее сегодня утром, после выполнения первого задания". Генерал Константин Челэряну сразу же ответил: "Боевая воздушная группировка готова и в состоянии выполнить директиву No. 34".

Первая волна

Аэродром Зилиштя-Бузэу, 0 часов 5 минут .

"Страшный грохот разорвал тишину ночи, а стены ангаров тряслись так, что казалось, они вот-вот рухнут, - вспоминал лейтенант Мирчя Николау. Все 200 немецких бомбардировщиков He-111 4-го немецкого флота и 27-ой флотилии под командованием генерала Бельке взлетели и взяли курс на Восток . Стоял неописуемый шум, фантастическое представление, которое невозможно забыть. После того как взлетели немецкие самолеты, в 12.30 [т.е. в 0-30 - zhistory] , стали готовиться и мы..."

3 часа 50 минут.

5-ая бомбардировочная группа, под командованием лейтенант-командора Паула Ландманна, из 17 самолетов He-111Н3 78-ой, 79-ой и 80-ой эскадрилий взлетели на бомбардировку аэродромов в районе Кишинева и Тирасполя, вокзала и железнодорожного разъезда. Каждый самолет нес 4 250-кг и 16 50-кг бомб. В сопровождении 27 истребителей Не-112 и Bf-109E 5-ой и 7-ой истребительной группы, в 4 часа утра румынские бомбардировщики Не-111Н3 пересекли Прут. Самолет, бортовой номер 21, с экипажем в составе лейтенанта Мирчя Николау - командир экипажа, младшего лейтенанта Иона Пэдуряну и лейтенанта Сорин Туля - бортстрелок (так как он был назначен дежурным, то он мог не лететь, но вызвался добровольцем), был первым румынским самолетом, сбросившим бомбы на тираспольский аэродром, на котором базировались самолеты 45-го БАП. "Вдали появился Тирасполь, - вспоминал лейтенант Сорин Туля. Были видны аэродромные сооружения, склады и ангары. Мы сбросили половину бомб, избежав попаданий в полосу, которой мы планировали вскоре воспользоваться. Мы направились к Кишиневу и, с высоты 500 метров, нанесли удар по железнодорожному разъезду, на котором находились поезда с боеприпасами и войсками. Взрывная волна была настолько мощная, что самолет подбросило вверх. В 5.20 мы приземлились ". Бомбы, сброшенные румынскими самолетами, уничтожили на земле 12 советских самолетов.

Аэродром Погоанеле-Бузэу.

В 2.45 запускаются моторы бомбардировщиков S.M.-79 1-ой бомбардировочной группы. Первым взлетает самолет No. 5 71-ой эскадрильи (позывной Михай), которым управляет сам командир группы, лейтенант-командор Комша Ливиу. Из-за мягкого грунта, терпит аварию при взлете самолет No. 13, но экипаж не пострадал. После двадцатиминутной задержки, взлетают самолеты 72-ой эскадрильи (позывной Ромео). Из-за внезапной остановки левого двигателя, самолет No. 12 вынужден вернуться. Раздосадованный шеф-адьютант пилот Иоан Киря не сдержался и заплакал. Остальные 9 бомбардировщиков пересекли Прут в 4.03 , направляясь к вражеским аэродромам в Болграде и Булгэрика . Над целью они были атакованы советскими И-16 и над аэродромом завязался жаркий бой. Экипаж капитана Константина Стоенеску сбил в этом бою 2 истребителя И-16....

Из четырех взлетевших самолетов 72-ой эскадрильи (Ромео), только три отбомбились по аэродрому в Булгэрика: в 4.45 , когда самолеты направлялись к Болграду, соединение было атаковано несколькими И-16. ....

Бомбардировщики 1-ой бомбардировочной группы приземлились между 5.05 и 5.30. Из 9 участвовавших в этом рейде самолетов, было потеряно 2, а также 10 человек летного персонала.

Действия истребителей

Аэродром Рымнику Сэрат, 3 часа 35 минут.

На штурмовку аэродрома Измаил Караклия взлетают истребители Не-112 51 эскадрильи под командованием комэска капитана Виржила Трандафиреску. Над целью ведущий приказал по радио атаковать аэродром с юга на север, где виднелся строй советских самолетов . Некоторые И-16 стали влетать поперек аэродрома, но были атакованы замыкающей парой Не-112. Младший лейтенант Теодор Моску, спикировав на взлетающие И-16, сбил один советский истребитель и заявил о еще двух сбитых в завязавшемся воздушном бою. Его самолет был серьезно поврежден и Моску был вынужден выйти из боя. Он приземлился в Рымнику Сэрат в 4.50 . Ведомый Моску, адъютант Павел Константин, подтвердил две и одну вероятную победу своего ведущего....

18 самолетов IAR-80 8-ой истребительной группы взлетели в 3.45 для прикрытия бомбардировщиков S.M.-79 72-ой эскадрильи. ....

Для прикрытья группы Не-111, посланной бомбить аэродром в районе Кишинева, было выделено звено Bf-109E, во главе с капитаном Александру Манолиу, командиром 57-ой эскадрильи. ....

Вторая волна

В 10.50, 12 самолетов Potez 63 2-ой бомбардировочной группы, в сопровождении 12 Не-112, атаковали аэродром в Болграде, железную дорогу и летное поле на юге и, соответственно, юго-востоке от Булгэрика. В результате по крайней мере 200 м железной дороги были разрушены прямым попаданием авиабомбы. Румынская группа встретила ожесточенное противодействие советской зенитной артиллерии и истребительной авиации...
===========

Таким образом, румынские самолеты пересекли границу с СССР примерно в 4-00 и в это время Солнце уже освещало цели на земле, коль некоторые румынские самолеты садились обратно уже в 4-45, выполнив задание по визуально без подсветки прожекторами видневшимся советским самолетам (а не бывшим в темноте). Вопрос: какое время восхода Солнца в районе советской границы по Пруту (скажем, в его северной части) может показать программа "SKYGLOBE 3.6" ? Теоретически - примерно 4-00 (по летнему времени Румынии):

или 5-00 по московскому декретному:

СХОДИТСЯ!

Еще вопрос: куда летели немецкие бомбардировщики Не-111, взлетевшие к 0-30 с аэродрома Зилиштя-Бузэу? Можно, предположить, что на Севастополь. Тогда следующий вопрос: когда они могли долететь до него?

ТТХ Хейнкель-111:

Взлетный вес - 14000 кг
Максимальная скорость - 400 км/ч
Потолок - 8400 м
Дальность полета - 2800 км

При крейсерской скорости в 370 км/час до Севастополя немцы могли долететь часа за полтора. Т.е. к 2-00 по румынскому летнему времени или к 3-00 по московскому декретному - СХОДИТСЯ! Вывод: Жуков при описании утра 22 июня 1941 использовал МОСКОВСКОЕ ДЕКРЕТНОЕ ВРЕМЯ! Возражений нет?

Тогда чьи самолеты бомбили советские города в 2-30 по берлинскому летнему или в 1-30 по берлинскому поясному времени? Они же еще границу не пересекли! Они же через 30 минут (или через 1-30) должны были только подлетать к советской западной границе! Кто врет? Про чьи самолеты говорил Жуков Сталину, когда его будил в 3-45 по московскому декретному времени? Или весь этот разговор - выдумка маршала?

И остается вопрос по следующим словам Жукова:

. . . . . . .
В 4 часа 10 минут Западный и Прибалтийский особые округа доложили о начале боевых действий немецких войск на сухопутных участках округов.
В 4 часа 30 минут утра мы с С.К.Тимошенко приехали в Кремль. Все вызванные члены Политбюро были уже в сборе. Меня и наркома пригласили в кабинет.
И.В.Сталин был бледен и сидел за столом, держа в руках набитую табаком трубку. Он сказал:
– Надо срочно позвонить в германское посольство...

Если немцы напали в темноте в 3-10 по своему летнему времени (и в 4-10 по московскому) при свете прожекторов, фар, фонариков, подсвечивая световыми бомбами, снарядами, трассирующими пулями и запуская ракетницы (а приборы ночного видения у них были?), то можно согласиться, что в 4-30 по московскому времени в Москве теоретически могло начаться совещание в кабинете Сталина (ведь 4-30 - это позже, чем 4-10 или 4-20 - не раньше ведь!).

Но если попытаться сделать хронометраж...
Если звонок Жукова Сталину в 3-45 - вранье, то разбудить его могли не ранее 4-20. Где был Сталин в это время? На даче? Сколько времени ему требуется, чтобы доехать до Кремля? (Разбудить шофера, завести машину, выехать на трассу, доехать, подняться в кабинет...) За 10 минут? НЕВЕРОЯТНО! 10 минут уйдут только на то, чтобы разбудить шофера и завести машину...

Таким образом, даже если немцы начали в 4-10 по московскому декретному времени, совещание Жукова со Сталиным в 4-30 в Кремле - вранье. И тем более вранье, что судя по Журналу посетителей сталинского кабинета, это совещание началось в... 5-45. ("Малиновка", том 2, стр. 300):

И к этому времени немецкий посол граф фон дер Шуленбург уже зачитал заявление немецкого правительства (там же стр. 432):

Ввиду нетерпимой далее угрозы, создавшейся для германской восточной границы вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, Германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры.

Соответственная нота одновременно будет передана Деканозову в Берлине.

АВП РФ. Ф.06. Оп.З. П. 1. Д.5. Лл. 12-15. \433\
===========

Очередные ВЫВОДЫ:

1) Приведенное в мемуарах Жукова описание событий утром 22 июня 1941 до фразы; "В 7 часов 15 минут 22 июня директива N: 2 наркома обороны была передана в округа" - ВРАНЬЕ!

2) Немцы напали с рассветом в 3-00 по летнему берлинскому времени (или в 4-00 по декретному московскому).

3) Вопрос (в 2006)остается: Какое время показывали часы советских воинов на западной границе СССР, если на них в ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ было 4-00? (И почему?)
(в 2016 - его и показывали 4-00)

Глава 24

Рано утром 22 июня на берлинских улицах по громкоговорителям передавалось обращение фюрера к народу и продавались экстренные выпуски газет. Хотя люди были ошеломлены нападением на союзника, большинство немцев испытывало чувство облегчения. Мало кто мог понять сам факт заключения договора с красными. Разъяснительной работой занялся Геббельс. Шеф пропаганды сразу начал давать установки подчиненным: «Теперь, когда фюрер разоблачил предательство большевистских правителей, национал-социализм и, следовательно, немецкий, народ возвращаются к принципам, которые их вдохновляли, – к борьбе против плутократии и большевизма». Фюрер, добавил он, уверен, что русская кампания завершится через четыре месяца. «Но я вам говорю: она завершится через восемь недель», – самонадеянно заявлял Геббельс.

Он повторил этот прогноз на приеме в министерстве пропаганды. Повернувшись к кинозвезде Ольге Чеховой, племяннице великого русского писателя, он сказал: «У нас здесь эксперт по России. Как вы думаете, будем ли мы в Москве к Рождеству?» Раздраженная его бесцеремонностью, актриса холодно ответила: «Вы знаете, Россия – беспредельная страна. Даже Наполеон был вынужден уйти оттуда». От неожиданности Геббельс потерял дар речи. Через десять минут его адъютант подошел к актрисе: «Думаю, мадам, вы готовы уйти. Машина ждет».

Сталин был в растерянности. За несколько часов советская авиация потеряла 1200 самолетов, оборона была дезорганизована. Отказываясь верить в серьезность первых сообщений, поступающих из района боевых действий, Сталин приказал Красной Армии не вступать на немецкую территорию, а авиации ограничить свои действия приграничной полосой. Он был убежден, что нацистское нападение всего лишь досадная ошибка и можно остановить войну дипломатическими средствами, а потому оставил открытой радиосвязь с министерством иностранных дел Германии и попросил Японию посредничать в урегулировании политических и экономических разногласий между Германией и Советским Союзом.

Советский посол в Англии не питал таких иллюзий. Майский посетил министра иностранных дел Идена и прямо спросил, не собирается ли английское правительство ослабить свои военные усилия и, возможно, прислушаться к «мирному наступлению» Гитлера. Идеи ответил категорическим «нет». Вечером Черчилль подтвердил это в страстном обращении к стране: «Мы преисполнены решимости уничтожить Гитлера и все следы нацистского режима. Мы никогда не будем вести переговоры с Гитлером или с кем-либо из его клики». Черчилль обещал оказать всевозможную помощь СССР.

Президент Рузвельт осуждал диктаторскую политику Сталина, его жажду территориальных приобретений. Но он опасался Гитлера и без колебаний одобрил заявление государственного департамента о том, что оказание помощи коммунизму отвечает интересам американской безопасности.

Папа римский придерживался иной позиции. Хотя он не высказался прямо об агрессивных действиях Германии, но ясно дал понять, что поддерживает борьбу нацизма против большевизма, охарактеризовав ее как «благородную отвагу в защите основ христианской культуры». А ряд немецких епископов, как и ожидалось, открыто поддержал нападение на СССР. Один из служителей церкви назвал его «европейским крестовым походом», миссией, подобной подвигам тевтонских рыцарей. Он призвал католиков бороться за «победу, которая позволит Европе снова вздохнуть свободно и откроет всем странам новое будущее».

Буквально через сутки интерес немцев к войне стал падать. Граждане занялись обыденными делами, как будто это была всего лишь очередная военная кампания Гитлера. В 12.30 23 июня фюрер со свитой выехал из столицы. Поезд доставил его в «Волчье логово», новую ставку в лесу в нескольких километрах от Растенбурга в Восточной Пруссии. Когда по прибытии на место все стали располагаться в деревянных домах и бетонных бункерах, в ставке фюрера царила уверенность в быстрой победе. Однако Гитлера одолевали смешанные чувства. «Нам стоит лишь толкнуть дверь, и прогнившее строение рухнет», – сказал он Йодлю. Но вскоре заметил адъютанту: «В начале каждой кампании толкаешь дверь в темную комнату. Никто не знает, что тебя ждет внутри».

Первые победы, казалось, оправдывали самые радужные надежды, За два дня было захвачено огромное количество военнопленных. Повсеместно немецкие танки прорывали советскую оборону. Казалось, организованного сопротивления противника не было. В первую неделю не сообщалось каких-либо подробностей. Зато в воскресенье, 29 июня, по радио с интервалами в один час было зачитано десять специальных сообщений, лично одобренных Гитлером. Геббельс возражал против чрезмерных доз информации, но Гитлер считал это блестящей идеей. Когда Отто Дитрих сообщил о недовольстве людей, которые были вынуждены весь воскресный день просидеть у радиоприемников, Гитлер ответил, что образ мышления и эмоции масс известны ему лучше, чем всем интеллектуалам, вместе взятым.

Колонна пленных красноармейцев. Минск, 1941

Войска продвигались стремительно. К 29 июня почти полмиллиона красноармейцев сдались в плен. Гальдер в своем дневнике 3 июля записал: «Не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна за четырнадцать дней». Фюрер был уверен, что с Советами покончено. «Как удачно, – восторгался он, – что мы уничтожили советскую танковую мощь и авиацию в самом начале». Многие западные военные эксперты разделяли эту оценку, и в Пентагоне спорили, когда будет покончено с Красной Армией: через месяц или раньше.

За передовыми немецкими частями следовали четыре «айнзацгруппен» СС по три тысячи человек в каждой. Их задачей было обеспечение безопасности оперативной зоны, иными словами, репрессии против гражданского населения с целью подавить его сопротивление оккупантам. Это была полиция особого рода, подчиненная непосредственно Рейнхарду Гейдриху. «Войска специального назначения» должны были хватать не только активных большевиков, но и всех евреев, а также цыган, «азиатских недочеловеков» и «дармоедов» – умалишенных и безнадежно больных.

Для осуществления массовых убийств Гейдрих и Гиммлер лично подбирали офицеров, В их число попадали протестантский священник и врач, оперный певец и юрист. Трудно было предположить, что они годятся для такой работы. Но эти люди оправдали надежды своих шефов и, несмотря на угрызения совести, стали искусными палачами.

Большинство жертв были евреи. Они не имели представления о гитлеровской программе «расового очищения»: в советской прессе мало что сообщалось об антисемитских зверствах немцев. Поэтому многие евреи становились легкой добычей «айнзацгрупп».

Истребление евреев проводилось с холодным расчётом. Работа подразделений СС редко встречала сопротивление. «Как ни странно, приговоренные позволяют расстреливать себя спокойно, – докладывал один командир. – Это относится и к евреям, и к неевреям».

Самой серьезной проблемой Гейдриха были психические расстройства среди эсэсовцев. Некоторые из них получали нервные потрясения, ударялись в запой, страдали желудочно-кишечными заболеваниями. А были и такие, которые выполняли свою задачу с чрезмерным рвением и садистски избивали арестованных, нарушая приказ Гиммлера о том, что ликвидацию надо производить «гуманным способом».

Гиммлер сам не раз был свидетелем деморализующего эффекта ежедневных убийств. Во время своей летней поездки в Минск он попросил командира айнзацгруппы расстрелять при нем сто арестованных. Когда отделение солдат подняло винтовки, шеф СС заметил одного светловолосого молодого арестованного с голубыми глазами, который показался ему типичным арийцем. Гиммлер поинтересовался, не еврей ли он. Да, еврей, ответил тот. «И родители евреи?»– продолжал допрашивать Гиммлер. «Да», – ответил приговоренный. «Но, может быть, кто-нибудь из предков не был евреем?»– не отступался обер-палач. Услышав отрицательный ответ, он топнул ногой: «В таком случае ничем не могу помочь...»

Загремели выстрелы. Гиммлер уставился в землю и нервно переступал с ноги на ногу. Послышался второй залп. Подняв глаза, он увидел, что две женщины все еще корчатся на земле. «Не мучайте этих женщин!– крикнул он. – Прикончите их, быстро!» Сопровождавший Гиммлера обер-группенфюрер СС фон Бах-Зелевски, командующий «войсками специального назначения» в Центральной России, попросил шефа взглянуть на расстрельную команду. «Они уже конченые люди. Кого мы воспитываем? Неврастеников или скотов!»

Гиммлер приказал всем собраться и произнес речь. Ваша работа отвратительна, сказал он, однако никто не должен испытывать угрызений совести: солдаты обязаны беспрекословно выполнить любой приказ. Перед Богом и фюрером он один несет ответственность. Все, конечно, заметили, что эта кровавая работа для него очень неприятна, она потрясла его до глубины души. Но он тоже подчиняется высшему закону, выполняя свой долг.

Розенберг получил от Гитлера приказ разработать схему управления восточными территориями. Рейхсминистр хотел ввести здесь ограниченное самоуправление. Так как фюрер ранее согласился с установлением на завоеванных землях России «слабых социалистических государств», Розенберг оптимистично полагал, что Гитлер в принципе одобряет его план, который должен был обсуждаться на специальном совещании в «Волчьем логове» 16 июля. «Мы не должны оповещать мир о своих намерениях, – заявил Гитлер. – Главное, чтобы мы сами знали, чего хотим. Мы пойдем на все необходимые меры, какие мы сочтем нужными, – расстрелы, переселение и тому подобное. В принципе мы должны разрезать гигантской пирог в соответствии с нашими нуждами, чтобы, во-первых, господствовать, во-вторых, управлять и, в-третьих, эксплуатировать. Русские стали вести партизанскую войну за линией фронта. Такие действия дают нам право истреблять каждого, кто выступит против нас». Замыслы Розенберга относительно «слабых социалистических государств» рухнули, словно карточный домик.

Какая трагедия, думал он, что Гитлер сохраняет ложное представление о славянах, сформировавшееся у него еще в годы венской молодости на основании поджигательских брошюр, которые изображали славян ленивой, примитивной, безнадежно второсортной расой. Обернется катастрофой и полное непонимание Гитлером структуры Советского Союза. Украинцы и другие народности под игом великороссов были потенциальными союзниками «третьего рейха» и могли бы стать оплотом в борьбе против большевизма, если с ними обращаться должным образом. Но Борман и Геринг убедили фюрера, что это враги, которыми надо управлять только при помощи кнута.

В начале лета 1941 года Гитлер заболел. Снова возобновились спазмы желудка. Его организм был подорван чрезмерной дозой лекарств: 120–150 антигазовых таблеток в неделю, а также десяток инъекций сильнодействующего препарата «ультрасептил». Затем у фюрера началась дизентерия, обычная болезнь в болотистой местности, где располагалось «Волчье логово». Он страдал от поноса и тошноты, его попеременно то лихорадило, то бросало в пот... Во время резкого спора с Риббентропом в конце июля Гитлер испытал сердечный приступ. Министр иностранных дел, с самого начала настроенный против «Барбароссы», не сдержался и начал громко выражать свое неодобрение восточной политики фюрера. Гитлер побледнел, сделал попытку возразить, но осекся на полуслове, схватился за сердце и рухнул в кресло. Все испуганно замолчали. «Так со мной больше не разговаривайте», – произнес наконец Гитлер.

Доктор Морель был настолько встревожен, что послал кардиограмму фюрера директору Института сердца профессору Карлу Веберу. Тот не знал, что пациентом является сам фюрер. Диагноз был неутешителен: быстро прогрессирующий коронарный склероз, практически неизлечимая болезнь сердца. Вероятно, Морель не сообщил об этом Гитлеру, напротив, сказал, что сердце фюрера в прекрасном состоянии.

Гитлер заболел в самый разгар конфликта со своими военачальниками. Он приказал остановить наступление на Москву, отобрав у группы армий «Центр» самые мощные бронетанковые соединения. Одно из них было направлено на север для операции по захвату Ленинграда, другое – на юг для содействия захвату Украины. По мнению Гитлера, эти два района были более важными, чем Москва. Ленинград, этот крупный промышленный центр, считался символом большевистской революции. Украина была житницей страны, а Крым – непотопляемым советским авианосцем для налетов на нефтяной район Плоешти в Румынии. Его можно было использовать и как трамплин для рывка на Кавказ.

Болезнь Гитлера дала возможность Браухичу и Гальдеру внести коррективы в стратегию фюрера. Только в середине августа, когда Гитлер почувствовал, себя лучше, он полностью осознал, что творилось за его спиной: ни его директивы, ни план Гальдера не были осуществлены, выполнялся некий компромиссный вариант. Для прояснения ситуации 21 августа Гитлер издал недвусмысленный приказ: «Самой важной целью, которой необходимо достичь к зиме, является не Москва, а Крым». Наступление на Москву, по мнению фюрера, не может начаться, пока Ленинград не будет изолирован и 5-я армия противника на юге не будет разгромлена. За приказом через несколько часов последовал пространный меморандум о том, как вести войну. В нем содержались обвинения по адресу не названных по имени командующих в том, что они руководствуются «эгоистичными желаниями» и «деспотическими склонностями». Армейское командование характеризовалось как сборище пустых голов, «закостенелых в устаревших теориях».

«Черный день для армии!»– записал в своем дневнике Энгель. «Невыносимо!– вторил ему Гальдер. – Неслыханно! Это предел!» 22 августа он имел длительный разговор с Браухичем о «недопустимом» вмешательстве фюрера в армейские дела. Итогом этого разговора было предложение и тому, и другому уйти в отставку. Но подавленный, болезненный фельдмаршал отказался последовать совету начальника генерального штаба. Более того, он сделал все, чтобы подавить «бунт» в своем штабе, заверив Гальдера, что фюрер лично обещал: как только на Украине будет обеспечена победа, все силы устремятся на Москву. «Бунт», если его можно так назвать, завершился на ноте глухого ворчания.

Этот кризис отошел на задний план, когда состоялся широко разрекламированный выезд Муссолини на фронт. Дуче намеревался убедить Гитлера в том, что необходимо увеличить численность итальянского экспедиционного корпуса. Римский диктатор хотел таким образом заполучить и свою долю славы в деле уничтожения коммунизма. Но он был в неважной форме и не мог спорить с Гитлером. Недавняя гибель сына в авиакатастрофе сильно травмировала Муссолини.

Гитлер встретил дуче на маленькой станции неподалеку от своей ставки и почти весь день не давал ему открыть рот. Фюрер беспрерывно говорил о предстоящей победе на Востоке, о глупости Франции и злостных махинациях еврейской клики, окружавшей Рузвельта. Когда наконец гость заикнулся о том, что хочет послать больше войск на Восточный фронт, Гитлер изменил тему разговора. Его затяжной монолог продолжался еще несколько дней, и Муссолини так надоели тирады о славе иподвигах Германии, что он постарался перевести разговор на победы Древнего Рима...

Позднее близ Умани на Украине они провели инспекцию итальянской дивизии, и когда берсальеры в украшенных перьями касках промчались на мотоциклах с криками «Дуче!», Муссолини просиял. Но после обеда Гитлер оставил гостя и отправился в воинские части. Дуче чувствовал себя оскорбленным и на обратном пути задумал «отплатить» бесцеремонному хозяину. Он прошел в пилотскую кабину и долго беседовал с пилотом Гитлера Бауром. Тот был тронут вниманием высокого гостя и разрешил ему сесть за штурвал самолета. Гитлер был шокирован.

Итоги визита расстроили Муссолини. Он испытывал беспокойство по поводу того, что война на Востоке обещает быть длительной и кровавой. Депрессия дуче сменилась яростью, когда он узнал, что Риббентроп не хочет опубликовать совместное коммюнике о его визите. На этот раз Гитлер уступил Муссолини и поставил Риббентропа на место. Дуче оживился. Он вызвал своего посла в Берлине Дино Альфиери и дал ему указания по освещению его поездки на? фронт. «Не забудьте упомянуть, – подчеркнул тщеславный дуче, – что значительную часть пути я сам пилотировал четырехмоторный самолет фюрера!»

В «Волчьем логове» Гитлер пересмотрел свою стратегию, придя к выводу, что наступила пора для начала наступления на Москву. За чашкой чая он сообщил секретарям и адъютантам: «Через несколько недель мы будем в Москве. В этом нет сомнений. Я сотру этот проклятый город с лица земли и построю на его месте искусственное озеро. Название «Москва» исчезнет навсегда». 5 сентября он сказал Гальдеру: «Начинайте наступление на Центральном фронте через восемь – девять дней». Его высказывания записывал Вернер Кеппен, связной Розенберга в ставке фюрера. С начала июля этого года по просьбе своего начальника он незаметно фиксировал застольные разговоры Гитлера. Кеппен украдкой делал пометки на столовых салфетках, а вечером, уединившись, записывал те части разговора, которые хорошо помнил. Оригинал и копия записи отправлялись в Берлин курьером.

Кеппен не знал, что за столом был еще один летописец. Вскоре после своего прибытия в «Волчье логово» Борман предложил своему адъютанту Генриху Хайму незаметно записывать все, что говорит фюрер. Хайм делал подробные записи на карточках, которые он держал на коленях.

Записи Хайма и Кеппена дают редкую возможность проникнуть в механизм событий, которые разворачивались на Восточном фронте.

Гитлер заверил слушателей в том, что захват русского пространства обеспечит Германии мировое господство. «Тогда Европа станет неприступной крепостью. Откроются такие перспективы, что большинство западных демократов поверит в новый порядок. В настоящее время самое важное – завоевать «жизненное пространство». После этого все будет вопросом организации». Славяне, по его словам, – прирожденные рабы, которые чувствуют потребность в господине, и роль Германии в России будет такая же, как Англии в Индии. «Как и Англия, мы будем управлять этой империей с помощью горстки людей».

Он пространно рассуждал о своих планах сделать Украину житницей Европы и осчастливить завоеванные народы шарфами и стеклянными бусами, а потом признался, что в то время, как все другие мечтают о международной конференции по обеспечению мира, он предпочитает вести войну еще десять лет, но не лишаться плодов победы.

Взятие Киева три дня спустя вызвало в «Волчьем логове» ликование. Это означает, предсказал Гитлер, скорое завоевание всей Украины и оправдывает его настойчивость в нанесении главного удара в южном направлении. За обедом 21 сентября фюрер сиял, сообщая о взятии в плен 145 тысяч красноармейцев в окрестностях Киева. Советский Союз, утверждал Гитлер, находится на грани краха.

Во время обеда 25 сентября он заговорил о том, как опасны эти «недочеловеки с востока»; Европа не будет спокойна, пока эти азиаты не будут оттеснены за Урал. «Они скоты, и ни большевизм, ни царизм здесь ни при чем, они скоты по своей природе». Вечером Гитлер продолжал витийствовать за столом, превознёс достоинства войны и сравнивая первый бой солдата с первым сексуальным опытом женщины, поскольку и то, и другое – акт агрессии. «На войне юноша становится мужчиной. Если бы я сам не был закален этим опытом, я бы не смог взвалить на себя столь грандиозную миссию, как строительство империи».

Застольные беседы касались почти исключительно войны на Востоке. На другом фронте – в Северной Африке – активных действий не велось. Английские попытки отбросить Роммеля провалились, и к началу осени в пустыне наступило затишье. Ни одна сторона не была готова к наступлению. Энергия Гитлера и мощь вермахта были сосредоточены на генеральном наступлении на Москву, но фельдмаршал фон Бок предупредил, что время выбрано неудачно. Почему бы не пережить зиму на укрепленных позициях? Гитлер ответил своего рода аллегорией: «До того как я стал канцлером, я думал, что генеральный штаб – это пес, которого надо крепко держать за ошейник, чтобы он не набросился на любого, кого заметит». Но, продолжал фюрер, этот «пес» оказался далеко не свирепым. Он был против перевооружения, оккупации Рейнской области, вторжения в Австрию и Чехословакию и даже против захвата Польши. «Именно мне приходится натравливать этого зверя», – заключил Гитлер.

Он настоял на массированном наступлении на Москву, и операция под кодовым названием «Тайфун» началась в последний день сентября. Ее целью было уничтожение советских сил на центральном фронте с помощью танковых клещей.

Советское верховное командование было застигнуто врасплох. За первые сутки 2-я танковая группа Гудериана продвинулась на 80 километров. В брешь ринулась пехота, подавляя изолированные очаги сопротивления.

Гитлер был настолько уверен в победе, что на своем специальном поезде отправился в Берлин. На следующий день он произнес речь во Дворце спорта. Гитлер начал перечислять потери противника: два с половиной миллиона военнопленных, уничтожено или захвачено 22 тысячи артиллерийских орудий, 18 тысяч танков, около 15 тысяч самолетов. Цифры впечатляли. Немецкие солдаты продвинулись на тысячу километров, свыше 25 тысяч километров разрушенных железных дорог на оккупированной территории снова введены в действие, и большинство из них уже переведено на немецкую, более узкую, колею. В то же время фюрер выразил озабоченность. Война на Востоке, подчеркнул он, – это война идеологий, поэтому все лучшие элементы в Германии должны сплотиться и стать монолитом. «Только тогда мы сможем надеяться на то, что Провидение будет с нами. Всемогущий Бог никогда не помогал ленивому. Не помогает он и трусу», – заключил Гитлер. Свое выступление он закончил словами: «Противник уже разбит и не поднимется никогда». Зал взорвался бурными аплодисментами,

К вечеру было передано сообщение о том, что танкисты Гудериана взяли Орел.

На следующий день Гитлер вернулся в «Волчье логово», и все обитатели ставки фюрера заметили, что за ужином он был в особенно хорошем настроении. Разговор за обедом 6 октября был посвящен Чехословакии, где усилилась подпольная деятельность. И в этом, по мнению фюрера, были виноваты евреи: это источник, через который распространяется вражеская пропаганда. Тут же было принято решение о депортации евреев «далеко на Восток».

В этот день Гудериан взял Брянск и завершил окружение оборонявших его советских армий. Через два дня донесения с фронта сообщали, что Красную Армию можно «в основном считать разгромленной». Вдохновленный предстоящим взятием Москвы, Гитлер приказал, чтобы ни один немецкий солдат не входил в столицу. «Город, – сказал он, – будет разрушен и полностью стерт с лица земли».

9 октября немецкие газеты сообщили о великой победе – окружении двух советских фронтов. Настроение немцев резко повысилось. Прежде напряженные лица теперь сияли. В ресторанах и пивных люди вставали в нацистском приветствии, когда по радио звучали «Хорст Вессель» и «Германия превыше всего». В столице распространились слухи, что Москва пала.

В тот же день фельдмаршал фон Райхенау, первый генерал, перешедший к нацистам, издал приказ по 6-й армии об усилении мер борьбы с партизанами. В нем говорилось, что идет не обычная война, а смертельная борьба между немецкой культурой и еврейско-большевистской системой. «Поэтому солдат должен полностью осознать необходимость жестоких, но справедливых мер против еврейских недочеловеков». Такие же приказы были изданы Рундштедтом, Манштейном и другими военачальниками.

Заявление Гитлера о том, что Красная Армия разгромлена и победа обеспечена, было не просто пропагандой для поднятия морального духа в стране. Он верил в то, что говорил, в отличие своего более прагматично настроенного шефа пропаганды. 14 октября Геббельс начал свое выступление перед аппаратом министерства пропаганды с оптимистического заявления: «В военном отношении война уже выиграна. Все, что остается сделать, имеет преимущественно политический характер как в стране, так и за рубежом». Потом он начал противоречить самому себе, предупредив, что немецкий народ должен быть готов продолжать войну на Востоке еще десять лет. Поэтому задача немецкой прессы – укреплять стойкость нации.

Между тем сообщения свидетельствовали о том, что дипломатический корпус переместился из Москвы в Куйбышев. Началась эвакуация из столицы высокопоставленных партийных деятелей и сотрудников секретных служб.

В Берлине в коридорах министерства иностранных дел на Вилыельмштрассе говорили, что Сталин запросил мира через болгарского царя Бориса. Фриц Хессе спросил Риббентропа, верно ли это, и тот под большим секретом сказал ему, что Гитлер отверг это предложение, потому что уверен в близкой победе. Большинство военачальников разделяло его оптимизм. Например, Йодль не сомневался в том, что Советы израсходовали последние резервы.

Деморализованный Сталин наконец стал приходить в себя. Появившись в Кремле, он спросил председателя Московского Совета: «Будем ли мы защищать Москву?» И, не дождавшись ответа, объявил осадное положение. Нарушения законности и порядка должны были строго караться. Все шпионы, диверсанты и провокаторы подлежали расстрелу на месте. Эти жестокие меры подняли моральный дух москвичей.

Обороняющие Москву советские войска держались стойко, и продвижение немецких танковых клиньев, подошедших к столице на расстояние в шестьдесят километров, замедлилось. Затем резко изменилась погода. Начались осенние дожди, и мощные немецкие танки Т-4 застревали в грязи, тогда как более маневренные советские Т-34 не боялись бездорожья.

Наиболее значительные победы Гитлера в последние два года были одержаны благодаря массированным танковым ударам, поддержанным авиацией. Но теперь мощная техника буксовала в море грязи, а плохая видимость вынудила люфтваффе оставаться на земле. Не было больше ни мобильности, ни огневой мощи, и молниеносная война, на которую делал ставку Гитлер, захлебнулась. Большинство военачальников считало, что главная причина неудач – отказ Гитлера начать наступление месяцем раньше. Если бы фюрер последовал их совету, доказывали генералы, Москва была бы взята, а Красная Армия разгромлена.

В конце октября дождь сменился снегом. Наступление прекратилось. Положение стало таким отчаянным, что архитектор Гизлер получил приказ прервать работу по реконструкции немецких городов. Все рабочие, инженеры, строительные материалы и техника были переброшены на Восток для прокладки автомобильных дорог, ремонта железнодорожных путей, строительства станций и локомотивных депо.

Гитлер, казалось, сохранял уверенность в близкой победе. Накануне отъезда в Мюнхен на празднование годовщины «пивного путча» он оживлял ужин шутками и воспоминаниями...

В эти часы в Москве его личный враг выступал на торжественном собрании по случаю годовщины революции в просторном вестибюле станции метро «Маяковская». Сталин признал, что потери на поле боя составили почти 1 700 000 человек. Но утверждение нацистов, что советский режим рушится, не имеет никаких оснований, сказал он. Наоборот, советский тыл сегодня более прочен, чем когда-либо... В то время как немцы воюют при поддержке многочисленных союзников – финнов, румын, итальянцев и венгров, Россия стоит перед трудной задачей: ни один английский или американский солдат пока не в состоянии ей помочь. Сталин взывал к русской национальной гордости, упомянув в этой связи имена Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Горького и Чехова, Глинки и Чайковского, Сеченова и Павлова, Суворова и Кутузова. Немецкие захватчики хотят войны на истребление народов Советского Союза. Если они хотят войны на истребление, они ее получат, заключил Сталин.

На следующее утро, 7 ноября, Сталин выступил с речью перед войсками на Красной площади. Сюда доносилась артиллерийская канонада, а в небе ревели патрульные советские истребители. «Как можно сомневаться, что такой народ одолеет немецких захватчиков, – обращался к войскам Сталин. – Кто только не угрожал многострадальной земле русской! Тевтонские рыцари, татары, поляки, Наполеон… Нынешнего врага ждет та же участь – он будет разбит. И пусть вдохновляют вас на это образы наших великих предков: Александра Невского, Дмитрия Донского, Минина и Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова».

8 ноября Гитлер прибыл в Мюнхен. Он выступил на совещании рейхсляйтеров и гауляйтеров, затем произнес речь в пивном зале «Левенбройкеллер», в которой, помимо прочего, предупредил президент Рузвельта, что если американские корабли станут обстреливать немецкие суда, они поплатятся за это. Гитлер произносил грозные слова, но на самом деле он был встревожен. Восточная кампания зашла в тупик.

На следующий день Гитлер напомнил своему окружению о судьбе армии Наполеона в России. Но фельдмаршал фон Бок был настроен оптимистично. Он призвал продолжать наступление. Фельдмаршала поддержали Браухич и Гальдер.

Когда в «Волчьем логове» появился японский посол в Германии генерал Осима, периодически наносивший визиты Гитлеру, тот посетовал, что зима пришла намного раньше, чем предсказывал его метеоролог. Затем фюрер выразил сомнение в том, что Москву удастся взять в этом году.

Холода усилились. Гитлер в свое время запретил интендантским службам запасать зимнюю одежду; и солдаты мерзли. 21 ноября Гудериан позвонил Гальдеру и сообщил, что его войска «дошли до предела своей выносливости». Он намерен посетить фон Бока и просить фельдмаршала изменить только что изданные приказы, потому что «не видит возможности их выполнения». Но фельдмаршал под прямым давлением фюрера ни за что не хотел внять просьбам Гудериана и приказал возобновить атаки. После незначительного продвижения войска снова выдохлись. Прибыв на передовой командный пункт, фон Бок приказал 24 ноября начать новую атаку. Она была остановлена снежной бурей и фанатичным сопротивлением русских.

Пять дней спустя разразился кризис на юге. Фельдмаршал фон Рундштедт был вынужден оставить Ростов, захваченный лишь неделю назад. Разгневанный Гитлер по телеграфу приказал Рундштедту оставаться на занимаемых позициях. Командующий группой армий ответил, что его войска не в состоянии сделать это. Если они не отступят, то будут уничтожены. Фельдмаршал потребовал отменить приказ и предупредил, что в противном случае он будет вынужден подать в отставку. Последнее особенно разгневало фюрера, и он тут же сообщил командующему группой армий, что удовлетворяет его просьбу. На место Рундштедта он назначил одного из старейших военачальников, фельдмаршала Вальтера фон Райхенау, а сам вылетел в Мариуполь, чтобы разобраться с положением дел на месте, Гитлер вызвал старого товарища, командира дивизии СС Зеппа Дитриха и, к своему разочарованию, узнал, что тот полностью согласен с Рундштедтом в оценке сложившейся ситуации.

Отдав Райхенау приказ держаться, он вызвал Рундштедта. Тот уже паковал вещи, собираясь домой, и полагал, что фюрер хочет извиниться перед ним. Но Гитлер и не думал делать это. Он стал распекать фельдмаршала, заявив, что в будущем не потерпит заявлений об отставке. «Я сам, например, не в состоянии пойти к Всевышнему и сказать ему: «Все, хватит, – мне надоело одному брать на себя ответственность», – раздраженно говорил Гитлер.

Известие о сдаче Ростова вызвало мрачное настроение в Берлине. Но неудачу на юге вскоре затмила наметившаяся катастрофа на Центральном фронте. Генеральное наступление на Москву выдохлось. Хотя одно подразделение армейской разведки в начале декабря дошло до окраин Москвы и даже увидело башни Кремля, оно быстро было рассеяно танками и отрядами народного ополчения. Фельдмаршал фон Бок, страдающий болями в желудке, признался Браухичу по телефону, что войска физически истощены. 3 декабря фон Бок позвонил Гальдеру и сообщил ему, что намерен перейти к обороне.

На следующий день столбик термометра опустился до отметки минус 31 градус. Танки можно было заводить, только разогревая двигатели. Холод вывел из строя телескопические прицелы. У солдат не было зимней одежды, шерстяных носков. 5 декабря температура опустилась еще на пять градусов. Гудериан не только прекратил наступление, но и начал отход на более удобные оборонительные позиции.

В тот же день командующий советским Центральным фронтом генерал Георгий Жуков перешел в массированное контрнаступление силами в 100 дивизий на трехсоткилометровом фронте. Эта комбинированная атака пехоты, танков и авиации застала немцев врасплох, и Гитлер не только потерял Москву, но и оказался под угрозой повторить судьбу Наполеона на снежных просторах России. Германское верховное командование охватили ужас и отчаяние. Главнокомандующий сухопутными силами фон Браухич, больной и подавленный, заявил о желании уйти в отставку.

Гитлер был близок к отчаянию. В первой мировой войне русские пехотинцы сражались плохо, теперь они стояли насмерть. Удрученный фюрер 6 декабря признался Йодлю, что «победы больше не добиться».

Последние два года Гитлер тщательно избегал конфронтации с Соединенными Штатами. Убежденный в том, что эта страна находится в тисках «еврейской клики», которая не только господствует в Вашингтоне, но и контролирует прессу, радио и кино, он проявлял крайнюю сдержанность перед лицом массированной американской помощи Англии. Хотя Гитлер был весьма невысокого мнения об американцах как солдатах, он признавал промышленную мощь США и стремился удержать заокеанского соперника от прямого участия в войне.

Американская военная техника непрерывным потоком шла на Британские острова, но Гитлер, стараясь избегать инцидентов, запретил атаковать военные корабли и торговые суда США. Однако 23 июня 1941 года президент Рузвельт уполномочил и.о. государственного секретаря Самнера Уэллса сделать заявление о том, что Гитлера надо любой ценой остановить, даже если для этого понадобится оказать помощь другой тоталитарной стране. Рузвельт разморозил советские активы в сумме до 40 миллионов долларов, а затем объявил, что положения закона о нейтралитете не относятся к Советскому Союзу. Порт Владивосток оставался открытым для американских судов. Две недели спустя, 7 июля, американские войска прибыли в Исландию, чтобы заменить там английский десант, ранее высадившийся на этот остров.

Встревоженный этими событиями Гитлер в середине июля заявил японскому послу Осиме: сложившаяся ситуация меняет его прежнее мнение о том, что Япония должна сдерживать Англию и стремиться к нейтралитету Америки. «Соединенные Штаты и Англия всегда будут нашими врагами, – заявил он. – Такое понимание должно быть основой нашей внешней политики». «Мы должны совместно уничтожить их», – добавил фюрер. В качестве приманки он предложил, чтобы Япония помогла «оприходовать имущество» разгромленного Советского Союза и занять его дальневосточные территории.

В Токио к этим предложениям отнеслись сдержанно. Японцы уже решили не нападать на Россию с востока, а продвигаться на юг, в Индокитай, который они вскоре захватили без боя. Последнее вызвало негативную реакцию США, которые в отместку за эту агрессию заморозили японские активы в Америке, тем самым лишив Японию основного источника нефти. Японские руководители восприняли этот шаг как попытку обезоружить империю и не позволить Японии занять «законное» место азиатского лидера.

Месяц спустя Рузвельт встретился с Черчиллем у побережья Ньюфаундленда и подписал «Атлантическую хартию» о целях Англии и США в войне. Ее формулировки не только не оставили сомнений в том, что Рузвельт – непоколебимый противник Гитлера, но и по иронии судьбы разочаровали противников Гитлера в Германии, поскольку в документе не прослеживалась четкая грань между нацистами и антинацистами. Последние сочли хартию неофициальным объявлением войны против всех немцев. Особенно их покоробил пункт, в котором говорилось о необходимости разоружения Германии после войны.

Надежды Гитлера избежать столкновения с США рухнули в последний день октября, когда американский эсминец «Ройбен Джеймс», сопровождавший конвой в 600 милях западнее Исландии, был потоплен немецкой торпедой, в результате чего погиб 101 американец. В ответ США экспроприировали французский лайнер «Нормандия», погрузили на него 400 самолетов и отправили в Мурманск. По всей Америке прокатилась волна антигерманских выступлений, и 7 ноября управление по ленд-лизу получило указание сделать все, чтобы оказать военную и экономическую помощь Советскому Союзу. На это был выделен миллиард долларов.

На следующий день, 8 ноября, Гитлер произнес в Мюнхене воинственную речь, в которой оправдывал потопление «Ройбена Джеймса» и осудил приказ Рузвельта «стрелять по немецким кораблям, как только они будут замечены», но в то же время подчеркнул, что сам приказал немецким кораблям не стрелять по американским судам, кроме как в порядке самообороны. Эта речь должна была продемонстрировать всему миру, что фюрер стремится избежать войны с США.

Тем не менее позиция Гитлера по отношению к США ужесточалась, и это отразилось на поведении Риббентропа. 28 ноября он пригласил генерала Осиму и высказал пожелание, чтобы Япония объявила войну США и Англии. Японский посол выразил удивление по поводу этого предложения. Риббентроп обещал, что если Япония начнет воевать с Америкой, Германия ее поддержит.

Эта информация была встречена японским генштабом со вздохом облегчения. Японский флот уже плыл к Пирл-Харбору. В последний день ноября Осима получил указание немедленно сообщить Гитлеру и Риббентропу, что англичане и американцы планируют ввести военные силы в Восточную Азию, но этому будет дан отпор, что может привести к войне между Японией и англо-саксонскими странами. 5 декабря был подписан германо-японский договор, по которому Германия обещала присоединиться к Японии в войне против Соединенных Штатов.

В «Волчьем логове» первым узнал о нападении Японии на США в Пирл-Харборе 7 декабря Отто Дитрих. Он поспешил в бункер Гитлера, который в тот момент читал удручающие донесения с Восточного фронта. Когда Дитрих сообщил, что у него важная новость, фюрер с опаской посмотрел на Дитриха, полагая, что тот принес что-то далеко не радостное. Но когда Дитрих зачитал полученное им сообщение, Гитлер просиял, схватил у него бумагу и без пальто и фуражки поспешил в бункер Кейтеля. Фюрер торжественно объявил: «Мы не можем проиграть войну. Теперь у нас есть партнер, который за три тысячи лет ни разу не потерпел поражения».

Отчаянные донесения с Восточного фронта побудили Гитлера 8 декабря издать новую директиву. «Суровые зимние условия, – говорилось в ней, – и, как следствие, трудности в снабжении войск вынуждают нас немедленно прекратить все крупные наступательные операции и перейти к обороне». Поручив Гальдеру составить более конкретные указания, он выехал в Берлин, чтобы лично заняться разрешением проблемы, связанной с Пирл-Харбором. Облегчение по поводу нападения Японии на военно-морскую базу США сменилось озабоченностью. Пирл-Харбор освободил Сталина от страха перед нападением с востока, и теперь он мог направить против Германии почти все силы из Азии, перебросив их на запад.

Одним из первых, кто посетил фюрера в Берлине, был Риббентроп, сообщивший, что посол Осима просит немедленно объявить войну Америке. Риббентроп счел нужным предупредить, что он не считает Германию обязанной сделать это, так как по Тройственному пакту она должна помочь своему союзнику только в случае прямого нападения на Японию. Но Гитлер с этим не согласился. «Если мы не станем на сторону Японии, – сказал он, – пакт будет политически мертвым. Но это не главная причина. Главное в том, что Америка уже стреляет по нашим кораблям. Тем самым она уже создала ситуацию войны».

В пользу решения объявить войну США были и более веские аргументы: помощь, полученная от Японии, значительно превосходила возможные потери, связанные со вступлением Америки в войну. С пропагандистской точки зрения приобретение такого сильного союзника, как Япония, должно было заметно поднять дух народа после неудач в России. Кроме того, Гитлер преследовал идеологические цели. Почему бы не сделать 1941 год началом тотальной войны против международного марксизма (Россия) и международного капитала (Америка), двух очагов международного еврейства?

11 декабря Гитлер выступил на заседании рейхстага. «Мы всегда наносим удар первыми», – заявил он. Рузвельт такой же «сумасшедший», как и Вудро Вильсон. «Сначала он провоцирует войну, потом фальсифицирует причины, затем надевает на себя мантию христианского лицемерия и медленно, но верно ведет человечество к войне...» Отождествив международное еврейство с большевистской Россией и режимом Рузвельта, Гитлер объявил войну США. Это решение фюрера было встречено бурным ликованием. Начальник оперативного управления слушал речь скорее с тревогой, чем с удовлетворением. Как только Йодль вышел из оперного театра, он позвонил в «Волчье логово» своему заместителю генералу Варлимонту. Узнав, что тот слушал речь фюрера. Йодль распорядился спрогнозировать возможные акции США на Дальнем Востоке и в Европе и подготовить варианты ответных действий Германии.

Но вскоре резко осложнилась обстановка на Восточном фронте. Немецкое отступление от Москвы грозило превратиться в паническое бегство. Район западнее столицы и окрестности Тулы стали кладбищем вражеских орудий, машин и танков. К русским вернулась уверенность, утраченная в первые месяцы войны, в победе. Советы публично объявили о провале попытки Гитлера окружить Москву, а через два дня политбюро приказало главным правительственным органам вернуться в столицу.

Браухич хотел продолжать отвод войск, но Гитлер, к ужасу генералов, отменил его приказ: «Стоять твердо, ни шагу назад!» Командующий Центральным фронтом фельдмаршал фон Бок, страдающий болезнью желудка, сообщил, что больше не может выполнять свои обязанности. Он был заменен фельдмаршалом Гюнтером фон Клюге. На следующий день, 19 декабря, Браухич, который только что перенес инфаркт, набрался смелости и в течение двух часов наедине спорил с Гитлером. Вышел он от него бледный и потрясенный.

– Я еду домой, – сказал он Кейтелю. – Он меня уволил. Я больше не могу.

– А что будет теперь?– спросил Кейтель.

– Не знаю, спросите сами.

Через несколько часов к Гитлеру был вызван Кейтель. Фюрер зачитал ему короткий приказ, из которого следовало, что он принимает на себя командование сухопутными силами, неразрывно связывая судьбу Германии со своей собственной. «Задача главнокомандующего – готовить армию в национал-социалистском духе, и я не знаю ни одного генерала, который может взять на себя такую ответственность. По этой причине я принял командование армией».

Фактически Гитлер и раньше руководил войсками, позволяя военным брать на себя вину за все неудачи. Теперь он стал официальным главнокомандующим и должен был лично отвечать за все, что произойдет.

22 ИЮНЯ 1941 ГОДА - НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

22 июня 1941 года в 4 утра без объявления войны фашистская Германия и её союзники напали на Советский Союз. Начало Великой Отечественной войны попало не просто на воскресенье. Это был церковный праздник Всех святых, в земле Российской просиявших.

Части Красной армии были атакованы немецкими войсками на всём протяжении границы. Бомбардировкам подверглись Рига, Виндава, Либава, Шауляй, Каунас, Вильнюс, Гродно, Лида, Волковыск, Брест, Кобрин, Слоним, Барановичи, Бобруйск, Житомир, Киев, Севастополь и многие другие города, железнодорожные узлы, аэродромы, военно-морские базы СССР, осуществлялся артиллерийский обстрел пограничных укреплений и районов дислокации советских войск вблизи границы от Балтийского моря до Карпат. Началась Великая Отечественная война.

Тогда еще никто не знал, что в историю человечества она войдет как самая кровопролитная. Никто не догадывался, что советскому народу предстоит пройти через нечеловеческие испытания, пройти и победить. Избавить мир от фашизма, показав всем, что дух солдата Красной Армии не дано сломить захватчикам. Никто и предположить не мог, что названия городов-героев станут известны всему миру, что Сталинград станет символом стойкости наших людей, Ленинград — символом мужества, Брест — символом отваги. Что, наравне с мужчинами-воинами, землю от фашисткой чумы геройски станут защищать старики, женщины и дети.

1418 дней и ночей войны.

Свыше 26 миллионов человеческих жизней...

Эти фотографии объединяет одно: они сделаны в первые часы и дни начала Великой Отечественной.

Накануне войны

Советские пограничники в дозоре. Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до войны.

Налёт немецкой авиации

Первыми приняли на себя удар пограничники и бойцы частей прикрытия. Они не только оборонялись, но и переходили в контратаки. Целый месяц в тылу у немцев сражался гарнизон Брестской крепости. Даже после того, как противнику удалось овладеть крепостью, отдельные её защитники продолжали сопротивление. Последний из них был схвачен немцами летом 1942 года.

Снимок сделан 24.06.1941г.

За первые 8 часов войны советская авиация потеряла 1200 самолётов, из них около 900 были потеряны на земле (бомбардировке подверглись 66 аэродромов). Наибольшие потери понёс Западный Особый военный округ - 738 самолётов (528 на земле). Узнав о таких потерях, начальник ВВС округа генерал-майор Копец И.И. застрелился.

Утром 22 июня московское радио передавало обычные воскресные передачи и мирную музыку. О начале войны советские граждане узнали лишь в полдень, когда по радио выступил Вячеслав Молотов. Он сообщил: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну».

Плакат 1941 года

В тот же день был опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР о мобилизации военнообязанных 1905-1918 годов рождения на территории всех военных округов. Сотни тысяч мужчин и женщин получали повестки, являлись в военкоматы, а потом отправлялись в эшелонах на фронт.

Мобилизационные возможности советской системы, помноженные в годы Великой Отечественной войны на патриотизм и жертвенность народа, сыграли важную роль в организации отпора врагу, особенно на начальном этапе войны. Призыв «Всё для фронта, всё для победы!» был воспринят всем народом. Сотни тысяч советских граждан добровольно уходили в действующую армию. Только за неделю с начала войны было мобилизовано свыше 5 млн. человек.

Грань между миром и войной была незримой, и смену реальности люди восприняли не сразу. Многим казалось, что это всего лишь какой-то маскарад, недоразумение и скоро все разрешится.

Упорное сопротивление фашистские войска встретили в боях под Минском, Смоленском, Владимиром-Волынским, Перемышлем, Луцком, Дубно, Ровно, Могилевом и др. И все же за первые три недели войны войска Красной Армии оставили Латвию, Литву, Белоруссию, значительную часть Украины и Молдавии. Через шесть дней после начала войны пал Минск. Немецкая армия продвинулась в различных направлениях от 350 до 600 км. Красная Армия потеряла почти 800 тыс. человек.

Переломным днем в восприятии жителями Советского Союза войны, безусловно, стало 14 августа . Именно тогда вся страна вдруг узнала, что немцы заняли Смоленск . Это действительно был гром среди ясного неба. Пока бои шли "где-то там, на западе", а в сводках мелькали города, местонахождение которых многие могли представить с большим трудом, казалось, что все равно война еще далеко. Смоленск - это не просто название города, это слово означало многое. Во-первых, это уже больше 400 км от границы, во-вторых, всего 360 км до Москвы. И в-третьих, в отличие от всяких там Вильно, Гродно и Молодечно, Смоленск - это древний чисто русский город.

Упорное сопротивление Красной Армии летом 1941 г. сорвало планы Гитлера. Фашистам не удалось быстро взять ни Москву, ни Ленинград, а с сентября начинается длительная оборона Ленинграда. В Заполярье советские войска во взаимодействии с Северным флотом отстояли Мурманск и главную базу флота - Полярный. Хотя на Украине в октябре - ноябре противник захватил Донбасс, овладел Ростовом, прорвался в Крым, все же и здесь его войска сковала оборона Севастополя. Соединения группы армий «Юг» не смогли через Керченский пролив выйти в тыл советским войскам, оставшимся в низовьях Дона.

Минск 1941. Расстрел советских военнопленных

30 сентября в рамках операции «Тайфун» немцы начали генеральное наступление на Москву . Начало его было неблагоприятным для советских войск. Пали Брянск и Вязьма. 10 октября командующим Западным фронтом был назначен Г.К. Жуков. 19 октября Москва была объявлена на осадном положении. В кровопролитных боях Красная Армия все же сумела остановить противника. Усилив группу армий «Центр», немецкое командование в середине ноября возобновило наступление на Москву. Преодолевая сопротивление Западного, Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов, ударные группировки противника обходили город с севера и юга и к концу месяца вышли к каналу Москва - Волга (25-30 км от столицы), подступили к Кашире. На этом немецкое наступление захлебнулось. Обескровленная группа армий «Центр» была вынуждена перейти к обороне, чему также способствовали успешные наступательные операции советских войск под Тихвином (10 ноября - 30 декабря) и Ростовом (17 ноября - 2 декабря). 6 декабря началось контрнаступление Красной Армии , в результате которого враг был отброшен от Москвы на 100 - 250 км. Были освобождены Калуга, Калинин (Тверь), Малоярославец и др.

На страже московского неба. Осень 1941г.

Победа под Москвой имела огромное стратегическое и морально-политическое значение, поскольку она была первой с начала войны. Непосредственная угроза Москве была ликвидирована.

Хотя в результате летне-осенней кампании наша армия отошла на 850 - 1200 км вглубь страны, и в руках агрессора оказались важнейшие экономические районы, все же планы «блицкрига» были сорваны. Нацистское руководство оказалось перед неизбежной перспективой затяжной войны. Победа под Москвой изменила также расстановку сил на международной арене. На Советский Союз стали смотреть, как на решающий фактор второй мировой войны. Япония была вынуждена воздержаться от нападения на СССР.

Зимой части Красной Армии провели наступление и на других фронтах. Однако закрепить успех не удалось прежде всего из-за распыления сил и средств по фронту огромной протяженности.

В ходе наступления немецких войск в мае 1942 г. за 10 дней на Керченском полуострове был разгромлен Крымский фронт. 15 мая пришлось оставить Керчь, а 4 июля 1942 г. после упорной обороны пал Севастополь . Противник полностью овладел Крымом. В июле - августе были захвачены Ростов, Ставрополь и Новороссийск. Велись упорные бои в центральной части Кавказского хребта.

Сотни тысяч наших соотечественников оказались более чем в 14 тысячах концентрационных лагерях, тюрьмах, гетто, разбросанных по всей Европе. О масштабах трагедии свидетельствуют бесстрастные цифры: только на территории России фашистские оккупанты расстреляли, душили в газовых камерах, сожгли, повесили 1,7млн. человек (в том числе 600 тысяч детей). Всего же в концлагерях погибло около 5 млн. советских граждан.

Но, несмотря на упорные бои, фашистам не удалось решить свою главную задачу - прорваться в Закавказье для овладения нефтяными запасами Баку. В конце сентября наступление фашистских войск на Кавказе было остановлено.

Для сдерживания вражеского натиска в восточном направлении был создан Сталинградский фронт под командованием маршала С.К. Тимошенко. 17 июля 1942 года противник под командованием генерала фон Паулюса нанес мощный удар на Сталинградском фронте. В августе фашисты в упорных боях прорвались к Волге. С начала сентября 1942 года началась героическая оборона Сталинграда. Сражения шли в буквальном смысле за каждую пядь земли, за каждый дом. Обе стороны несли колоссальные потери. К середине ноября фашисты были вынуждены прекратить наступление. Героическое сопротивление советских войск позволило создать благоприятные условия для перехода их в контрнаступление под Сталинградом и тем самым положить начало коренному перелому в ходе войны.

К ноябрю 1942 г. в немецкой оккупации находилось почти 40% населения. Регионы, захваченные немцами, подчинялись военной и гражданской администрации. В Германии даже было создано специальное министерство по делам оккупированных областей во главе с А. Розенбергом. Политическим надзором ведали службы СС и полиции. На местах оккупанты образовывали так называемое самоуправление - городские и районные управы, в селах вводились должности старост. К сотрудничеству привлекались лица, недовольные Советской властью. Все жители оккупированных территорий, не взирая на возраст, обязаны были трудиться. Кроме того, что они участвовали в строительстве дорог и оборонительных сооружений, их заставляли обезвреживать минные поля. Гражданское население, преимущественно молодежь, отправлялось также на принудительные работы в Германию, где их называли «остарбайтер» и использовали как дешевую рабочую силу. Всего за годы войны было угнано 6 млн человек. От голода и эпидемий на оккупированной территории было уничтожено более 6,5 млн человек, более 11 млн советских граждан были расстреляны в лагерях и по месту жительства.

19 ноября 1942 г. советские войска перешли в контрнаступление под Сталинградом (операция «Уран»). Силами Красной Армии были окружены 22 дивизии и 160 отдельных частей вермахта (около 330 тыс. человек). Гитлеровское командование сформировало группу армий «Дон» в составе 30 дивизий и попыталось прорвать окружение. Однако эта попытка не увенчалась успехом. В декабре наши войска, разгромив эту группировку, начали наступление на Ростов (операция «Сатурн»). К началу февраля 1943 г. наши войска ликвидировали группировку фашистских войск, оказавшихся в кольце. Были взяты в плен 91 тыс. человек во главе с командующим 6-й немецкой армией генерал - фельдмаршалом фон Паулюсом. За 6,5 месяцев Сталинградской битвы (17 июля 1942 г. - 2 февраля 1943 г.) Германия и ее союзники потеряли до 1,5 млн человек, а также огромное количество техники. Военная мощь фашистской Германии была значительно подорвана.

Поражение под Сталинградом вызвало глубокий политический кризис в Германии. В ней был объявлен трехдневный траур. Упал боевой дух немецких солдат, пораженческие настроения охватили широкие слои населения, которое все меньше верило фюреру.

Победа советских войск под Сталинградом положила начало коренному перелому в ходе Второй мировой войны. Стратегическая инициатива окончательно перешла в руки Советских Вооруженных Сил.

В январе - феврале 1943 г. Красная Армия ведет наступление на всех фронтах. На кавказском направлении советские войска продвинулись к лету 1943 г. на 500 - 600 км. В январе 1943 г. была прорвана блокада Ленинграда.

Командование вермахта планировало летом 1943 г. провести крупную стратегическую наступательную операцию в районе Курского выступа (операция «Цитадель») , разгромить здесь советские войска, а затем нанести удар в тыл Юго-Западного фронта (операция «Пантера») и в последующем, развивая успех, вновь создать угрозу Москве. Для этого в районе Курской дуги было сосредоточено до 50 дивизий, в том числе 19 танковых и моторизованных, и другие части - всего свыше 900 тыс. человек. Этой группировке противостояли войска Центрального и Воронежского фронтов, имевшие 1,3 млн человек. В ходе битвы на Курской дуге состоялось крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны.

С 5 июля 1943 года началось массированное наступление советских войск. В течение 5 - 7 дней наши войска, упорно обороняясь, остановили врага, вклинившегося на 10 - 35 км за линию фронта, и перешли в контрнаступление. Оно началось 12 июля в районе Прохоровки , где произошло самое крупное в истории войн встречное танковое сражение (с участием до 1 200 танков с обеих сторон). В августе 1943 г. наши войска овладели Орлом и Белгородом. В честь этой победы в Москве впервые был произведен салют 12-ю артиллерийскими залпами. Продолжая наступление, наши войска нанесли гитлеровцам сокрушительное поражение.

В сентябре были освобождены Левобережная Украина и Донбасс. 6 ноября соединения 1-го Украинского фронта вступили в Киев.

Отбросив врага на 200 - 300 км от Москвы, советские войска приступили к освобождению Белоруссии. С этого момента наше командование удерживало стратегическую инициативу до конца войны. С ноября 1942 г. по декабрь 1943 г. Советская Армия продвинулась на запад на 500 - 1300 км, освободив около 50% оккупированной противником территории. Было разгромлено 218 дивизий врага. В этот период большой урон врагу нанесли партизанские соединения, в рядах которых сражались до 250 тыс. человек.

Значительные успехи советских войск в 1943 г. активизировали дипломатическое и военно-политическое сотрудничество СССР, США и Великобритании. 28 ноября - 1 декабря 1943 г. состоялась Тегеранская конференция «большой тройки» с участием И. Сталина (СССР), У. Черчилля (Великобритания) и Ф. Рузвельта (США). Руководители ведущих держав антигитлеровской коалиции определили сроки открытия второго фронта в Европе (десантная операция «Оверлорд» была намечена на май 1944 г.).

Тегеранская конференция «большой тройки» с участием И. Сталина (СССР), У. Черчилля (Великобритания) и Ф. Рузвельта (США).

Весной 1944 г. был очищен от врага Крым.

В этих благоприятных условиях западные союзники после двухлетней подготовки открыли второй фронт в Европе на севере Франции. 6 июня 1944 г. объединенные англо-американские силы (генерал Д.Эйзенхауэр), насчитывавшие свыше 2,8 млн человек, до 11 тыс. боевых самолетов, свыше 12 тыс. боевых и 41 тыс. транспортных судов, переправившись через пролив Ла-Манш и Па-де-Кале, начали крупнейшую за годы войны десантную Нормандскую операцию («Оверлорд») и в августе вступили в Париж.

Продолжая развивать стратегическую инициативу, советские войска летом 1944 г. развернули мощное наступление в Карелии (10 июня - 9 августа), Белоруссии (23 июня - 29 августа), на Западной Украине (13 июля - 29 августа) и в Молдавии (20 - 29 августа).

В ходе Белорусской операции (кодовое название «Багратион») была разгромлена группа армий «Центр», советские войска освободили Белоруссию, Латвию, часть Литвы, восточную часть Польши и вышли к границе с Восточной Пруссией.

Победы советских войск на южном направлении осенью 1944 г. помогли болгарскому, венгерскому, югославскому и чехословацкому народам в их освобождении от фашизма.

В результате военных действий 1944 г. государственная граница СССР, вероломно нарушенная Германией в июне 1941 г., была восстановлена на всем протяжении от Баренцева до Черного моря. Фашисты были изгнаны из Румынии, Болгарии, из большинства районов Польши и Венгрии. В этих странах были свергнуты прогерманские режимы, к власти пришли патриотические силы. Советская Армия вступила на территорию Чехословакии.

В то время как разваливался блок фашистских государств, крепла антигитлеровская коалиция, о чем свидетельствует успех Крымской (Ялтинской) конференции руководителей СССР, Соединенных Штатов и Великобритании (с 4 по 11 февраля 1945 г.).

И все же решающую роль в разгроме врага на заключительном этапе сыграл Советский Союз. Благодаря титаническим усилиям всего народа техническая оснащенность и вооружение армии и флота СССР к началу 1945 г. достигли наивысшего уровня. В январе - начале апреля 1945 г. в результате мощного стратегического наступления на всем советско-германском фронте силами десяти фронтов Советская Армия решительно нанесла поражение основным силам противника. В ходе Восточно-Прусской, Висло-Одерской, Западно-Карпатской и завершения Будапештской операций советские войска создали условия для дальнейших ударов в Померании и Силезии, а затем для наступления на Берлин. Были освобождены почти вся Польша и Чехословакия, вся территория Венгрии.

Взятие столицы третьего рейха и окончательный разгром фашизма было осуществлено в ходе Берлинской операции (16 апреля - 8 мая 1945 г.).

30 апреля в бункере рейхсканцелярии Гитлер покончил самоубийством .

Утром 1 мая над рейхстагом сержантами М.А. Егоровым и М.В. Кантария было водружено Красное Знамя как символ Победы советского народа. 2 мая советские войска полностью овладели городом. Попытки нового германского правительства, которое 1 мая 1945 г. после самоубийства А. Гитлера возглавил гросс - адмирал К. Дениц, добиться сепаратного мира с США и Великобританией потерпели неудачу.

9 мая 1945 г. в 0 ч. 43 мин. в пригороде Берлина Карлсхорсте был подписан Акт о безоговорочной капитуляции вооруженных сил фашистской Германии. От советской стороны этот исторический документ подписал герой войны, маршал Г.К. Жуков, от Германии - фельдмаршал Кейтель. В тот же день были разгромлены остатки последней крупной группировки врага на территории Чехословакии в районе Праги. День освобождения города - 9 мая - стал Днем Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Весть о Победе с быстротой молнии разнеслась по всему миру. Советский народ, понесший наибольшие потери, встретил ее всенародным ликованием. Воистину, то был великий праздник «со слезами на глазах».

В Москве в День Победы был произведен праздничный салют из тысячи орудий.

Великая Отечественная Война 1941-1945

Материал подготовил Сергей ШУЛЯК