Факт налицо: званые ужины становятся все более популярными. Что тому причиной: экономические изменения, меняющиеся привычки, развитие социальных сетей или новый интерес к еде? Мы посетили устроителей званых ужинов в Лондоне, Риме и Стокгольме и поговорили с ними о том, как и почему они приглашают в гости людей, с которыми даже не знакомы.

Лондон, Англия
Кто: Шеф и писатель Луис Хара, автор блога The London Foodie и книги «Кухня Nikkei: японская еда по-латиноамерикански»
Где: Викторианский дом в Ислингтоне, в северной части Лондона, Англия

- Почему вы начали устраивать званые ужины?
- Я многие годы работал в инвестиционном банке в Сити, но в 2011 году бросил работу, чтобы посвятить себя кухне и вину, которые были мне по-настоящему интересны. Тогда я уже в течение 3-х лет вел блог The London Foodie и решил развить свои кулинарные способности. После стажировки в японском ресторане в Токио, я вернулся в Лондон и закончил кулинарную школу Le Cordon Bleu. Мне хотелось применить на практике полученные знания и я начал проводить званые ужины. На первый пришло 14 человек. С тех пор количество людей только увеличивалось. Сегодня на ужинах бывают до 30 человек.

- У вас есть достаточно столовых приборов на 30 человек?
- Теперь да, но моя коллекция посуды тоже растет. Я люблю использовать винтажные приборы для современной еды и предпочитаю покупать кресла, посуду, украшения и стаканы в антикварных магазинах и на блошиных рынках, а также за границей.

- Что вы обычно готовите?
- Меню - всегда сюрприз для гостей, но обычно я подаю от 8 до 10 блюд, и тема меняется от ужина к ужину. Я вырос в Сан-Паулу в Бразилии, но мои родители из Японии и Италии. Такое наследие - большой источник вдохновения для меня, особенно в том, что касается японской и бразильской кухни, а также кухни Nikkei. Но так как я изучал классическую французскую кухню, я часто использую характерные для нее элементы, когда готовлю.

- Какие темы чаще всего обсуждаются за столом?
- Конечно, прежде всего говорят о еде. Многие из моих гостей - гурманы. С тех пор как я начал вести свой блог семь лет назад, у меня появилось много читателей со всего мира. Многие из них приходили на званые ужины, когда приезжали в Лондон. Да и сам Лондон представляет из себе смешение разных культур. Мои частые гости - австралийцы, бразильцы, сингапурцы и представители многих других национальностей. Поэтому зачастую мы обсуждаем путешествия и рестораны: «а вы были там-то? А вы пробовали то-то?» и так далее.

- Вы задумывались о том, чтобы открыть собственный ресторан? Ведь вы - профессиональный повар.
- Раньше я задавался этим вопросом, но дело в том, что званые ужины дают прекрасную возможность знакомиться и общаться с гостями. Именно это отличает их от ресторанов, где начать разговор с людьми, сидящими за соседним столиком, кажется неприличным. Я хочу сохранить небольшой масштаб, чтобы иметь возможность контролировать меню и каждое событие.

Мне очень льстит, что люди оказывают мне огромное доверие и открыты к тому, чтобы попробовать что-то новое. Социализация также играет огромную роль. Всегда здорово видеть, как совершенно посторонние люди знакомятся, обмениваются номерами и с удовольствием проводят время вместе, разделяя трапезу. За те годы, что я устраиваю ужины, многие гости стали моими друзьями. На Новый год я оглядываюсь и понимаю, что встретил дорогих мне людей на званых ужинах.

- Каково это, приглашать незнакомцев в дом?
- Я всегда очень волнуюсь. Впервые устроила званый ужин прошлым летом, когда начала вести блог. Открыть свой дом посторонним оказалось не так-то просто. Я ничего о них не знаю: кто эти люди, чем они занимаются, чего от меня ждут. Понравится ли им моя еда? Что они подумают о моем доме, который является частью меня самой? Похоже на экзамен, но такое ощущение длится всего минуту, в начале вечера. Затем лед трогается, и все проходит здорово. Мы находим общие темы для разговора, а потом ужинаем вместе.

- Что вы обычно готовите?
- Конечно же, я включаю итальянские блюда в меню. Но мне нравится переосмысливать традиционную кухню и трансформировать ее во что-то новое. Например, готовить классическую лазанью со спаржей, кедровыми орешками и лимоном. Так вкусно! Я использую сезонные продукты. Так как я живу рядом с одним из самых интересных рынков столицы, Тестачио, то утром перед ужином всегда прихожу туда за необходимыми ингредиентами.

- Гости могут зайти в любую комнату в квартире?
- Все открыто, ведь квартира маленькая - всего 45 квадратных метров. Большая гостиная отделена от кухни книжным шкафом, что позволяет мне одновременно быть «вместе» с гостями в комнате и готовить. При этом гости не видят беспорядка, который царит на кухне. Кроме того, в квартире расположена моя спальня с гардеробной и ванной. Так что никаких стен, которые отделяли бы меня от гостей.

- Вам пришлось закупать какие-то предметы, когда вы начали организовывать ужины?
- Мне пришлось купить дополнительные столовые приборы и стаканы. На самом деле я использовала этот повод для того, чтобы попробовать что-то новое: разные приборы, тарелки и кастрюли.

Мне нравится, когда гости сидят за столом, разговаривают и едят, делятся своей любовью к еде, советами о путешествиях, книгах и фильмах. Сначала на мои ужины ходили только иностранные туристы. Это был осознанный выбор, ведь я журналист и пишу о том, что происходит в мире. Мне очень нравится встречать людей из других стран. Они рассказывают о том, чем занимаются и что делают, открывают мне глаза на жизнь и условия за границей.

Но со временем благодаря «сарафанному радио» количество гостей-итальянцев тоже выросло. Если в гости приходят иностранцы, то они просят посоветовать разные места в Риме. Мне это очень нравится, я рада, что они смогут открыть для себе «мой» Рим.

- Когда вы начали приглашать незнакомых людей домой на ужины?
- Эта идея появилась у меня вместе с запуском в Швеции приложения AirDine в марте. Я провела всего три ужина, четвертый запланирован на эти выходные. В первый раз собирала людей со странным ощущением. Это было в пасхальное воскресенье, и одному гостю прошлось срочно изменить свои планы, поэтому я должна была оказаться на ужине вдвоем с незнакомым человеком. Было немного страшно. Но затем записался еще один желающий, и я подумала: «Вряд ли в мой дом придут два маньяка одновременно». В результате мы очень здорово провели время втроем. Кроме меня на ужине были 27-летний тренер и директор по коммуникациям 53 лет - три очень разных человека, которых объединили интерес и любопытство.

- Что вы обычно готовите?
- Меню каждый раз меняется, и мне нравится его переделывать. Я часто подаю маленькие или средние порции блюд. Обычно так происходит потому, что я не могу решить, что готовить, а кроме того, мне нравится подавать несколько блюд сразу - так гости могут оценить разные вкусы. Я люблю уличную еду за границей, где создают волшебство из простых ингредиентов. Классическая «уличная еда», как правило, является основой моих рецептов, которые я трансформирую в нечто совершенно новое.

- Как бы вы описали званый ужин в вашем доме?
- Все начинается с небольшой беседы. Стиль моей квартиры является отражением меня: я заполнила ее личными вещами и сувенирами из поездок, что быстро становится предметом для разговоров. Примерно через час я приглашаю людей за стол, у каждого гостя есть меню. Затем я объясняю правила ужина.

- Правила?
- Во-первых, никто не может заходить на кухню. Чаще всего там царит беспорядок после того, как я все приготовлю. И еще одно правило: рядом с сиденьем каждого из гостей я кладу бенгальский огонь. В течение ужина каждый может зажечь его, и тогда он получает слово. Так что если вы хотите сменить тему, произнести тост или внести свою лепту в разговор, нужно просто зажечь огонь.

- Почему вы приглашаете гостей?
- По двум причинам: еда и знакомство с людьми. Я выросла в Сконе, на юге Швеции. Моя мама всегда готовила из свежих продуктов и не использовала полуфабрикаты, а папа был фермером - отсюда мой интерес к еде.

Мне кажется, в Стокгольме все общаются с людьми с похожими интересами, а благодаря таким ужинам можно попробовать что-то совершенно новое, расширить свой круг общения и кругозор. Кроме того, еда объединяет людей. Мне нравится тестировать новые идеи на кухне и получать правдивые отзывы от гостей.

- Часто ли случаются обсуждения за столом?
- Да! Именно за это я и люблю званые ужины больше всего: незнакомые мне люди разного возраста, профессии, воспитания и характера встречаются и общаются между собой. Ужины становятся похожими на реалити-шоу: когда иссякают общие темы для разговоров, быстро находятся новые, о которых ты даже и не думал. Например, фобии и политические взгляды. Нужно раздвигать собственные границы. Если дискуссии становятся слишком насыщенными, то я как хозяйка могу вмешаться, предложив гостям манговый сорбет.

- Как вы думаете, почему званые ужины стали так популярны?
- Мне кажется, это такая реакция на анонимные чаты и онлайн-форумы. Теперь нам хочется вновь встречаться по-настоящему. И нам очень нужны поводы встречаться, особенно здесь, в Швеции, где зачастую мы общаемся только с друзьями и знакомыми. Кроме того, на званых ужинах можно попробовать вкусную домашнюю еду. Надеюсь, как можно больше людей узнают и оценят званые ужины.

РАССКАЖИТЕ НАМ…
А вы выступали в качестве хозяина или гостя званого ужина? Поделитесь своими впечатлениями и рецептами в разделе комментариев!

Шла зима 2015 года.

На одном из коммунальных предприятий города к девяти вечера остались лишь два дежурных и сторож. На улице лежал январский, слепящий глаза снег. Сторож дядя Ваня, по натоптанной дорожке обошел территорию предприятия и, закрыв дверь на ключ, прошел в комнату дежурных.

На дежурство заступили, эдакая пышка, румянощекая Ирина и её явный антипод – худая, как глист, белокожая Елена.

Под стеной, на старенькой тумбочке, бубнел такой-же старенький телевизор. Забурлил электрочайник. Дядя Ваня рассыпал заварку по чашкам, а девушки выкладывали в корзинку печеньки, конфетки и тому-подобные "вкусняшки".

По телевизору "пропиликало" девять часов, начались "Новости". Находящиеся в комнате притихли и, сев вокруг стола, слушали слова диктора. Новости начались со сводки из зоны боевых действий. В то время, как на экране плясали картинки боев, с улицы донеслись несколько далеких гулких "бахов". Дядя Ваня сделал звук ТВ тише, все привычно вслушались в звуки, доносившиеся извне здания. Раскатистые, как звук огромного сабвуфера, "бахи" повторились еще два раза, потом все стихло. Никто не паниковал, к этому все привыкли, знали, что это работает арта(1), и это – исходящие(2)... прилеты(3) звучали совсем не так...

– Опять наши защитнички ополченцев провоцируют, – язвительно заметила Лена, и на её выступающих скулах заиграли "желваки".

– А, не думаешь, что это наша ответка(4) может быть? – Ира повернулась к Елене и расширенными от удивления глазами смотрела на коллегу.

– Если-бы не лезли на наши земли то и ответок и "приветок" не было! – Елена оскалилась.

– Какие наши? Ты о чем? Тебе сколько лет? Двадцать три? Ты родилась и всю жизнь прожила в Украине и два года назад в вышиванке высекала не хуже заправской бэндеровки! – щеки Иры залились краской, глаза зло сузились.

– Я жду, когда нас освободят и мы будем жить нормально, без фашистов!

– И, где ты их видела? Где? Ты-ж в Киеве весь "замес" просидела у тетки, а вернулась, как "фаЖисты" наш город от "орков" освободили! Постыдись!... – Ира начала повышать голос.

– Так, девчата, брейк! – не выдержал Иван, – Время рассудит, а пока нам грех жаловаться, все-ж не на линии огня. Вот, чай, электричество, печенье – там где пули, что мухи осенью, летают – такого нет!

Девушки притихли и уперлись взглядом в телевизор. Неожиданно с улицы донесся стук в железную калитку ворот.

– Девчата, сидите тут, смотрите в оба, я – гляну, кого принесло. – Дядя Ваня натянул тулуп, взял дубинку и, перекрестившись, вышел.

Через несколько минут дверь открылась, и в комнату вошел Иван, а за ним три мужчины в военной форме.

– Встречайте! – дядя Ваня, раздеваясь, представил гостей, – Ребята с передовой, в отпуск краткосрочный едут, отпустили их поздно, поэтому только до нашего города успели добраться, переночевать нужно, а у нас место есть.

– Доброго вэчора ваший хати! – слегка поклонившись, сказал мужчина, на вид лет сорока – сорока пяти. Из под бровей обветренного, гладко выбритого лица на девушек смотрели уставшие глаза солдата.

– И Вам – здрасьте! – Елена косо улыбнулась, наморщила свой острый носик.

– Замерзли небось? Проходите не стесняйтесь! – Ирина пыталась сгладить впечатление от гостеприимства Лены. Ребята были без оружия, что все-же сбавило возникшее напряжение.

В словах солдата не было и намека на то, чтоб их пожалели или проявили сочувствие. Этот был смуглый, с длинными усами, как у казаков. Глаза блестели, как иголочки.

– Так, ну, это уж слишком! Мы-ж не звери какие! – Вступил дядя Ваня, – есть и койки на такой случай, и плитка – сейчас перекусить сготовят девчата, а утром – чай!

– Дякую, добрые люди! – Вперед вышел старик, на вид более шестидесяти, с седой ухоженной бородой и усами, – Нам много не нужно, покажите где можно прилечь, да кипяточку дайте, если можно.

Иван повел ребят в дальнюю комнату – спалку. Девченки забыли о распрях и зашептались...

– Может это бомжи какие? Какие-ж это солдаты? Им, извините под сраку лет! – Зашипела Елена.

– Да, нет, вроде – и форма, и экипировка, да и слишком ухоженные они. Может в тылу где сидят такие? – Заступилась Ирина.

Через время вернулся дядя Ваня.

– Чайничек полный поставить надо. – Суетился Иван, – Ребят согреть чаем хоть нужно.

– Это точно вояки? – Елена осклабилась, – Может это бомжи какие?

Иван посмотрел с сожалением на девушку...

– Да! Именно они – настоящие... Именно они, – Дядя Ваня вышел на перекур.

В комнату зашел самый молодой из постояльцев. Девушки сначала примолкли, но пока мужчина ждал закипания чайника Ирина не выдержала и решилась на расспрос.

– Сильно замерзли? – Девушка начала с нейтрального вопроса.

– Есть немного. – Солдат улыбнулся, – Да нам не привыкать. Я – Сергей, как к вам обращаться, девчата?

– Ира! – Девушка улыбнулась в ответ.

– Елена. – Бросила сухо вторая.

– Спасибо, что приютили. Уже думали на остановке ночевать. Автовокзал закрыт на ночь.

– Вы извините за назойливость, да вот Ваши коллеги не слишком... так-скажем, стары для войны? Вы наверное в штабе каком-то служите? – Ирина спросила и зарделась.

– Да, нет, мы с передка, ПВОшники мы. – Сергей заулыбался во весь рот, – А, как Вы назвали моих побратимов – коллеги действительно в возрасте, но это не мешает им служить наравне с другими.

Сергей рассказал, что ему – сорок пять, тому, кто с усами, Ивану – пятьдесят три, а самому старшему дяде Мише – шестьдесят. Наливая в кружки кипяток солдат рассказал, что его и Ивана – мобилизовали, а дядя Миша – доброволец, Горловчанин, вывезший остатки своей семьи в Полтаву еще в 2014, после чего ушел на войну освобождать свой дом.

– А, почему остатки семьи? – тихо переспросила молчавшая до этого Елена.

– Дядя Миша был фермером, до пенсии впахивал на шахте, были неплохие деньги. Как все началось, пришла местная босота и сказала, что теперь они – власть, а таких как он нужно "раскулачить". Дядя Миша не согласился... пытался упираться, что-то объяснять... В подвале, во время пыток умерла его мать и младший сын. – В комнате повисла тишина.

– Может покушаете? – Ирина пыталась снять неудобную паузу.

– Спасибо, мы чайку попьем, вечерний туалет и – баиньки! – Сергей снова заулыбался.

Солдат взял кружки и пошел к побратимам. Девушки молчали, с улицы, после перекура и очередного обхода зашел дядя Ваня.

Проснувшиеся с утра девушки обнаружили на столе жестяные банки с разнообразными консервами, сгущенным молоком, пакет сахара и записку с одним словом: "Спасибо! "...

"Как во вторую мировую... " – вымолвила Лена и задумчиво посмотрела в окно.

Арта (1) – артиллерия,

Исходящие (2) – выстрелы в сторону противника,

Прилеты(3) – попадание снарядов со стороны противника,

Ответка(4) – ответный огонь по противнику.

Текст большой поэтому он разбит на страницы.

В конце минувшего года, 28 декабря, правоохранительные органы Новосибирской области шестерых братьев - членов ОПГ, подозреваемых в убийстве 37-летнего жителя города Искитим, который дал в полиции показания против одного из них. В криминальном мире мстят жестоко. И, конечно, люто ненавидят тех, кто идет на сотрудничество с или просто стучит по-мелкому в местах лишения свободы. разбиралась в уголовных традициях на этот счет.

По законам тюрьмы

Донос на зоне нередко становится приговором для того, кто на него решился, причем разборки происходят не только в зонах.

В минувшем году в городе Гусинозерск (Селенгинский район Республики Бурятия) 36-летний Антон встретил на прогулке своего бывшего сокамерника Виктора - они вместе сидели в бурятской колонии за убийство и освободились почти одновременно, в 2004-м.

Пошли отпраздновать встречу - к Виктору домой. Изрядно выпив, Виктор вдруг заявил Антону, что считает его стукачом, сдававшим сидельцев тюремной администрации. И набросился на него с кулаками. Драка превратилась в избиение, к которому присоединился участвовавший в попойке приятель Виктора. Почти бездыханное тело Антона выбросили на улицу. Утром его заметили прохожие, вызвали скорую. Антон скончался месяц спустя, не приходя в сознание. Виктор и его друг были взяты под стражу.

За «козла» ответишь

Обвинение в дружбе с кумом (так уголовники называют представителя администрации колонии) очень серьезное и требует доказательств, по тюремным понятиям - ответа. За необоснованное обвинение могут и убить.

Осенью минувшего года, 11 сентября, в селе Междуречье (Дагестан) было обнаружено тело 39-летнего Абдулгапура Валиева, который работал медицинским братом в местной больнице.

По долгу службы он лечил полицейских, чем вызывал ненависть местных боевиков, которые убили его как стукача.

«За стукачом топор гуляет»

«Вообще, ненависть к стукачам - традиция далеко не русская. Преступники любых стран - будь то итальянская мафия, триады Гонконга или мексиканские бандиты - доносчиков люто ненавидят», - говорит исследователь тюремного мира, писатель , известный под псевдонимом Фима Жиганец.

«До Великой Отечественной войны тюремные сроки были в общем-то небольшими: убийца получал лет восемь, вор - год или два. Но во второй половине 50-х годов сроки резко возросли. А когда человек попадает в тюрьму на десять и более лет без шансов на досрочное, ему волей-неволей приходится выживать. Самый простой способ облегчить свою участь за решеткой - это сотрудничать с администрацией. Вербовать стукачей в тюрьмах стало легко», - объясняет Сидоров.

В это время воровской мир стал делиться на сук (идущих на контакт с начальством) и честных воров, отстаивающих свои принципы. Стукачей (уголовники называли их по-разному: соловьями, тихушниками, кумовскими, иногда - козлами) в тюрьмах убивали: топили в туалетах, избавлялись от них другими ужасными способами. Реалии того времени отражает поговорка «за стукачом топор гуляет».

«В середине XX века в советских тюрьмах были зэки, которые официально помогали администрации - "красные". Их презирали. Как презирали и крыс - заключенных, которые воровали у своих. Но ни тех, ни других не убивали массово - в отличие от доносчиков. Ведь стукач мог выдать канал связи с волей, прервать оттуда поток еды и других благ, вообще всячески испортить жизнь, прикинувшись своим», - рассказывает собеседник «Ленты.ру».

С ненавистью к доносам в крови

По словам Сидорова, сегодня доносчиков в тюремной среде убивают реже. Но уличенного в стукачестве обязательно либо изобьют, либо «опустят» (унизят). И это касается не только криминального мира.

«Воровские "понятия" в том или ином виде встречаются практически везде. Их элементы можно найти во всевозможных молодежных субкультурах, у гопников, даже в школьной среде. Понятие "правильный пацан" впитывается с малых лет. А такой пацан никогда не будет доносить - он обязательно разберется сам», - объясняет Сидоров.

Показания обычно дают либо потерпевшие, либо свидетели. По негласным законам преступного мира, вор никогда не может быть потерпевшим. Даже если у него украли, даже если он знает, кто украл, - нельзя заявлять об этом в полицию, это позорно. «Правильный пацан» не обратится к правоохранителям.

«Все эти понятия, которые когда-то были элементом субкультуры узкого круга людей, сегодня действительно стали частью нас. Так сложилось исторически. И это уже гены», - заключает Фима Жиганец.

Найдите пожалуйста несколько художественных средств(метафора,эпитет и т.д).

Обычные люди устраивают званые вечера в день своего рождения или, скажем, на первое мая, а товарищ Ситников устроил вечеринку пятого мая, в день печати.
Пятого мая товарищ Ситников пригласил своих друзей и приятелей на пирог.
Пирог был с капустой. Хороший пирог. Сочный. Гости, приятно удивленные, со вкусом жевали, слушая хозяйские разговоры.
- Я все-таки передовой человек, - говорил товарищ Ситников, польщенный общим вниманием. - Иные люди на пасху приглашают гостей, а мне пасха вроде бы и не праздник. Ей-богу. Мне подавайте что-нибудь этакое значительное, культурное, например, день печати. Так сказать, торжественный день книги… Вроде, как, значит, праздник книги и науки…
Гости с огорчением поглядывали на хозяина. Он явно мешал им кушать и плохо действовал на пищеварение.
- Ей-богу, - говорил хозяин. - Тысячи людей проходят мимо этого праздника. Шутя, так сказать, проходят. А мне этот праздник выше всего. Мне, дорогие товарищи, даже не сам праздник дорог, мне, товарищи, книга дорога, печать.
Еще, знаете ли, покойная моя мамаша спрашивала, бывало: «Отчего это ты, Вася, так книгу любишь?» А я, знаете ли, мальчишка, щенок, от горшка два вершка - отвечаю: «Книгу я, мамаша, оттого люблю, что это печать и, так сказать, шестая держава…»
- Да уж что говорить, - вздохнул кто-то из гостей, - конечно, большой это праздник.
- Еще бы не большой! - воскликнул хозяин. - Книга! Что может быть драгоценней, товарищи? Конечно, малокультурный человек книгу и бросит куда попало, и стакан и тарелку на нее поставит…
Один из гостей, прожевывая пирог, сказал:
- Это верно… Я вот знал… Родственник… Комод у него, знаете ли, без ножки… Он книгу заместо ножки подложил…
- Видали! - с болью сказал хозяин. - Видали, какое чучело. Под комод! И ведь, наверное, сукин сын, хорошую, занимательную книгу подложил? Ну, подложи словарь немецкий или французский, так ведь нет… Ах, товарищи, далеко нам еще до настоящей культуры. Долго нам еще ждать культурного отношения к книге. Не скоро дойдет это до массы. Я вот, дорогие товарищи, вспоминаю одну историю. На фронте было. В армии. Бывало, придем куда-нибудь - и ну громить библиотеки. Листья летят, переплеты летят - ужас… Я помню, товарищи, спас одну книгу.
А пришли мы в какой-то фольварк. Богатый фольварк - диваны, книги, зеркала. И вижу я: рассматривают красноармейцы одну книжку. Сидят кучей и рассматривают. А книжища этакая огромная и с картинами - «Вселенная и человечество».
Увидел я, что книжка эта в опасности, стал просить и умолять красноармейцев.
- Братцы, говорю, на черта сдалась вам эта книжка! Отдайте, говорю, ее мне.
Ну, за пачку махорки отдали. Взял я ее, положил бережно в мешок и всю, знаете ли, войну, всю кампанию берег ее пуще глаза…
- И что же? - спросили гости с любопытством.
- Ну и ничего, - сказал хозяин. - Привез эту книжку домой. Замечательная книжка. Ей цены прямо-таки нет. Какие рисунки в красках! Бумага какая!.. Да вот я вам покажу.
Хозяин встал из-за стола и пошел в соседнюю комнату. Гости нехотя двинулись за хозяином, дожевывая на пути.
- Вот, - сказал хозяин, - обратите внимание! Некоторые картинки я даже вырезал оттуда и вставил в рамки.
Хозяин показал рукой на стены.
Действительно: вся комната была увешана иллюстрациями из книги «Вселенная и человечество». Некоторые иллюстрации были вставлены в черные скромные рамки и придавали всей комнате уютный и интеллигентный вид.
Восхищенные гости, осмотрев картины, пошли в столовую докушивать пирог с капустой.

Обычные люди устраивают званые вечера в день своего рождения или, скажем, на первое мая, а товарищ Ситников устроил вечеринку пятого мая, в день печати.

Пятого мая товарищ Ситников пригласил своих друзей и приятелей на пирог.

Пирог был с капустой. Хороший пирог. Сочный. Гости, приятно удивленные, со вкусом жевали, слушая хозяйские разговоры.

Я все-таки передовой человек, - говорил товарищ Ситников, польщенный общим вниманием. - Иные люди на пасху приглашают гостей, а мне пасха вроде бы и не праздник. Ей-богу. Мне подавайте что-нибудь этакое значительное, культурное, например, день печати. Так сказать, торжественный день книги… Вроде, как, значит, праздник книги и науки…

Гости с огорчением поглядывали на хозяина. Он явно мешал им кушать и плохо действовал на пищеварение.

Ей-богу, - говорил хозяин. - Тысячи людей проходят мимо этого праздника. Шутя, так сказать, проходят. А мне этот праздник выше всего. Мне, дорогие товарищи, даже не сам праздник дорог, мне, товарищи, книга дорога, печать.

Еще, знаете ли, покойная моя мамаша спрашивала, бывало: «Отчего это ты, Вася, так книгу любишь?» А я, знаете ли, мальчишка, щенок, от горшка два вершка - отвечаю: «Книгу я, мамаша, оттого люблю, что это печать и, так сказать, шестая держава…»

Да уж что говорить, - вздохнул кто-то из гостей, - конечно, большой это праздник.

Еще бы не большой! - воскликнул хозяин. - Книга! Что может быть драгоценней, товарищи? Конечно, малокультурный человек книгу и бросит куда попало, и стакан и тарелку на нее поставит…

Один из гостей, прожевывая пирог, сказал:

Это верно… Я вот знал… Родственник… Комод у него, знаете ли, без ножки… Он книгу заместо ножки подложил…

Видали! - с болью сказал хозяин. - Видали, какое чучело. Под комод! И ведь, наверное, сукин сын, хорошую, занимательную книгу подложил? Ну, подложи словарь немецкий или французский, так ведь нет… Ах, товарищи, далеко нам еще до настоящей культуры. Долго нам еще ждать культурного отношения к книге. Не скоро дойдет это до массы. Я вот, дорогие товарищи, вспоминаю одну историю. На фронте было. В армии. Бывало, придем куда-нибудь - и ну громить библиотеки. Листья летят, переплеты летят - ужас… Я помню, товарищи, спас одну книгу.

А пришли мы в какой-то фольварк. Богатый фольварк - диваны, книги, зеркала. И вижу я: рассматривают красноармейцы одну книжку. Сидят кучей и рассматривают. А книжища этакая огромная и с картинами - «Вселенная и человечество».

Увидел я, что книжка эта в опасности, стал просить и умолять красноармейцев.

Братцы, говорю, на черта сдалась вам эта книжка! Отдайте, говорю, ее мне.

Ну, за пачку махорки отдали. Взял я ее, положил бережно в мешок и всю, знаете ли, войну, всю кампанию берег ее пуще глаза…

И что же? - спросили гости с любопытством.

Ну и ничего, - сказал хозяин. - Привез эту книжку домой. Замечательная книжка. Ей цены прямо-таки нет. Какие рисунки в красках! Бумага какая!.. Да вот я вам покажу.

Хозяин встал из-за стола и пошел в соседнюю комнату. Гости нехотя двинулись за хозяином, дожевывая на пути.

Вот, - сказал хозяин, - обратите внимание! Некоторые картинки я даже вырезал оттуда и вставил в рамки.

Хозяин показал рукой на стены.

Действительно: вся комната была увешана иллюстрациями из книги «Вселенная и человечество». Некоторые иллюстрации были вставлены в черные скромные рамки и придавали всей комнате уютный и интеллигентный вид.

Восхищенные гости, осмотрев картины, пошли в столовую докушивать пирог с капустой.