Человек в кожаном фартуке. Палач НКВД собственноручно убил больше 10 000 невиновных

Генерал Василий Блохин, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, который давался за значительные свершения в работе. Вся “работа” этого не-человека - убийства. Потомки миллионов замученных в чекистских застенках людей должны помнить и этого человека, и весь род убийцы.

В 1937-1938 годах главный палач Лубянки Василий Блохин участвовал в самых громких расстрелах. Он командовал расстрелом маршала Тухачевского и других высокопоставленных военных. На его личном счету более десяти тысяч жертв. Недавно ему поставили новый памятник...

Имя бессменного палача сталинской эпохи Василия Михайловича Блохина сегодня на слуху. Его подписью скреплено огромное множество хранящихся в архиве Лубянки актов о приведении расстрельных приговоров в исполнение.
Людям, не посвященным в тонкости палаческого ремесла Блохина, приходилось испытывать шок и трепет, когда им доводилось видеть его в деле. Одно из редких свидетельств оставил начальник УНКВД по Калининской области Дмитрий Токарев.

Он рассказал о прибытии весной 1940-го в Калинин группы высокопоставленных работников НКВД во главе с Блохиным для расстрела поляков, содержавшихся в Осташковском лагере.

Когда все было готово к началу первого расстрела, Блохин, как рассказал Токарев, зашел за ним:
«Ну, пойдем…» Мы пошли, и тут я увидел весь этот ужас…

Блохин натянул свою специальную одежду: коричневую кожаную кепку, длинный кожаный коричневый фартук, кожаные коричневые перчатки с крагами выше локтей.

На меня это произвело огромное впечатление - я увидел палача!» В первую же ночь команда под руководством Блохина расстреляла 343 человека. В последующие дни Блохин распорядился доставлять ему для расстрела партии не более 250 человек.

Весной 1940-го под руководством и при непосредственном участии Блохина в Калинине было расстреляно 6311 военнопленных поляков. Можно предположить, что подобной «ударной» акцией он удвоил свой предыдущий личный счет расстрелянных.

По отношению к непосредственно не участвовавшему в расстрелах Токареву Блохин проявил снисходительное «благородство» профессионального палача, сознающего, что не все способны на то, на что способен он. Составляя для премирования список участников расстрелов, он включил в него и начальника УНКВД Токарева...

Кем же был этот человек, чьей рукой вершился сталинский произвол?

Скупые строчки его автобиографии повествуют о том, что он родился в 1895-м в селе Гавриловское Суздальского района Ивановской области в семье крестьянина-бедняка. С 1905-го одновременно с учебой работал пастухом, затем каменщиком, работал и в хозяйстве отца. 5 июня 1915-го зачислен рядовым в 82-й пехотный полк во Владимире, дослужился до младшего унтер-офицера.

Со 2 июня 1917-го - старший унтер-офицер 218-го Горбатовского пехотного полка на германском фронте, был ранен, лечился в госпитале в Полоцке до 29 декабря 1917-го. Затем до октября 1918-го, оставаясь в стороне от политических бурь, он крестьянствовал в хозяйстве отца, а 25 октября 1918-го добровольцем поступил на службу в Яновский волостной военкомат Суздальского района.

Вскоре Блохин сделал и свой политический выбор - в апреле 1921-го вступил в коммунистическую партию и тут же, 25 мая 1921-го, был назначен в 62-й батальон войск ВЧК в Ставрополе.

Теперь развивается его чекистская карьера. С 24 ноября 1921-го он помкомвзвода в отряде особого назначения при Коллегии ВЧК, с 5 мая 1922-го комвзвода там же, с 16 июля 1924-го помощник командира 61-й дивизии особого назначения при Коллегии ОГПУ. 22 августа 1924-го Блохин выдвигается на должность комиссара особых поручений Спецотделения при Коллегии ОГПУ.

Теперь, помимо прочего, в его обязанности входит и приведение расстрельных приговоров в исполнение. И действительно, с весны 1925-го подпись Блохина регулярно встречается под расстрельными актами.

Может быть, он и дальше был бы всего лишь одним из рядовых расстрельщиков, но внезапно открылась высокая вакансия. 3 марта 1926-го Блохин был назначен временно исполняющим должность коменданта ОГПУ (вместо отсутствующего К.И. Вейса). А уже 1 июня 1926-го Блохина утвердили в этой должности.

Судьба его предшественника Карла Вейса оказалась незавидной. В подписанном Ягодой приказе ОГПУ № 131/47 от 5 июля 1926-го говорилось о причинах его снятия с должности и осуждения:

«31 мая 1926 г. постановлением Коллегии ОГПУ Комендант ВЧК/ОГПУ Вейс Карл Иванович приговорен к лишению свободы на 10 лет со строгой изоляцией по обвинению его в сношениях с сотрудниками иностранных миссий, явными шпионами. Имеющимися в деле установленными данными Вейс характеризуется как совершенно разложившийся, утративший всякое понимание лежавшей на нем, как чекисте и коммунаре, ответственности и не остановившимся перед фактом крайней дискредитации Объединенного Государственного Политического Управления, сотрудником которого он состоял».

В отличие от Вейса Блохин вел себя правильно и на посту коменданта бессменно проработал долгие годы вплоть до выхода на пенсию.

Будучи на работе в ОГПУ, Блохин экстерном сдал зачеты во втуз в 1932-м, окончил 3 курса строительного факультета в Институте повышения квалификации инженерно-технических работников. Но на этом его образование и закончилось.

Действовавшая под руководством Блохина расстрельная команда, или «спецгруппа», как ее назвали в документах, формировалась из сотрудников разных подразделений. В конце 1920-х - начале 1930-х здесь были сотрудники специального отделения при Коллегии ОГПУ, которое занималось охраной советских вождей и персонально Сталина. То есть совмещали дело охраны вождей с участием в регулярных расстрелах «врагов народа».

В штате центрального аппарата ОГПУ они значились как «комиссары для особых поручений»: А.П. Рогов, И.Ф. Юсис, Ф.И. Сотников, Р.М. Габалин, А.К. Чернов, П.П. Пакалн, Я.Ф. Родованский. Другая часть исполнителей служила в комендатуре ОГПУ. Это сам Блохин, а также П.И. Маго и В.И. Шигалев.

Позднее в «спецгруппу» вошли И.И. Шигалев (брат В.И. Шигалева), П.А. Яковлев (начальник правительственного гаража, затем начальник автоотдела ОГПУ), И.И. Антонов, А.Д. Дмитриев, А.М. Емельянов, Э.А. Мач, И.И. Фельдман, Д.Э. Семенихин.

Нелегка была судьба палачей. В семьях их видели довольно редко, а когда те приходили после ночной «работы», то чаще всего были пьяны. Неудивительно, что умирали исполнители рано, до срока, или сходили с ума.

Умерли своей смертью Григорий Хрусталев - в октябре 1930-го; Иван Юсис - в 1931-м; Петр Маго - в 1941-м; Василий Шигалев - в 1942-м, а его брат Иван Шигалев - в 1945-м. Многие уволились на пенсию, получив инвалидность по причине шизофрении, как Александр Емельянов, или нервно-психической болезни, как Эрнст Мач.

Но репрессии не обошли и самих расстрельщиков. Часть из них попала в руки Блохину - были доставлены в расстрельное помещение уже в качестве жертвы. Так в 1937 г. были расстреляны Григорий Голов, Петр Пакалн, Фердинанд Сотников. Интересно, что чувствовали Блохин и Маго, когда расстреливали своих бывших товарищей?

Особо нервировали палачей отдельные приговоренные, которые в момент расстрела славили Сталина.

Возглавлявший группу расстрельщиков, приводивших в исполнение решения «тройки» УНКВД Московской области в 1937-1938 годах, Исай Берг, будучи арестованным, показал, что он получил от начальства строгое указание «не допускать таких явлений в дальнейшем» и среди работников спецгруппы НКВД «поднимать настроение, стараться доказать им, что люди, которых они стреляют, - враги». Хотя тут же Берг признал: «Много мы стреляли и невиновных».

Берг прославился тем, что при его непосредственном участии в московском НКВД была создана машина-«душегубка», в которой приговоренные умерщвлялись выхлопным газом.

Отчасти это берегло нервы московским палачам. Загрузили в Таганской или Бутырской тюрьмах живых - в Бутове выгрузили мертвых, и вся работа. И никаких славословий Сталину. Сам Берг пояснил следствию, что без такого усовершенствования «невозможно было исполнить столь большое количество расстрелов».

И в центральной группе расстрельщиков под руководством Блохина предписали «проводить воспитательную работу среди приговоренных к расстрелу, чтобы они в столь неподходящий момент не марали имя вождя».

В 1937-1938 годах Блохин участвовал в самых громких расстрелах. Он командовал расстрелом маршала Тухачевского и высокопоставленных военных, приговоренных вместе с ним. При расстреле присутствовали прокурор СССР Вышинский, председатель Военной коллегии Верховного суда Ульрих.

Иногда баловал своим присутствием и сам «железный нарком» Ежов. При нем расстрельное действо обретало черты художественной постановки. Осенью 1937-го: «Перед расстрелом своего приятеля в прошлом Яковлева Ежов поставил его рядом с собой - наблюдать за приведением приговора в исполнение». Яковлев, встав рядом с Ежовым, обратился к нему со следующими словами: «Николай Иванович! Вижу по твоим глазам, что ты меня жалеешь». Ежов ничего не ответил, но заметно смутился и тотчас же велел расстрелять Яковлева.

Не менее запоминающаяся сцена разыгралась, когда в марте 1938-го приводили в исполнение приговор по делу Бухарина, Рыкова, Ягоды и других осужденных на показательном «Процессе правотроцкистского блока».

Ягоду расстреливали последним, а до этого его и Бухарина посадили на стулья и заставили смотреть, как приводится в исполнение приговор в отношении других осужденных. Ежов присутствовал и, вероятнее всего, был автором подобной изощренной затеи.

Перед расстрелом Ежов велел начальнику кремлевской охраны Дагину избить бывшего наркома внутренних дел Ягоду: «А ну-ка дай ему за всех нас». В то же время расстрел собутыльника Буланова расстроил Ежова, и он даже приказал сначала дать ему коньяку.

Удивительно, скольких своих бывших коллег, да и начальников, которым он раньше глядел в рот, расстрелял Блохин.

Близость к разоблаченному руководству НКВД могла стоить и ему самому жизни. Но Сталин ценил надежных «исполнителей», и его почему-то не пугало, что они, привыкшие стрелять в затылок, постоянно маячат у него за спиной в качестве охраны.

В начале 1939-го, когда Берия вовсю чистил НКВД от ежовских кадров, поступил материал о том, что комендант Блохин был слишком близок к бывшему секретарю НКВД Буланову, да и к самому расстрелянному наркому Ягоде. Тогда это рассматривалось как доказательство участия в их «заговорщических планах».

Берия, подготовив постановление на арест Блохина, отправился к Сталину за санкцией. Однако, к своему удивлению, получил отказ. В 1953-м Берия показал на следствии: «Со мной И.В. Сталин не согласился, заявив, что таких людей сажать не надо, они выполняют черновую работу. Тут же он вызвал начальника охраны Н.С. Власика и спросил его, участвует ли Блохин в исполнении приговоров и нужно ли его арестовать? Власик ответил, что участвует и с ним вместе участвует его помощник А.М. Раков, и положительно отозвался о Блохине».

Берия, вернувшись в свой кабинет, вызвал к себе Блохина и работников «спецгруппы» для разговора. Результаты «воспитательной» беседы нарком отразил на отправленном в архив, так и не исполненном постановлении:
«Сов. секретно. Вызван был мною Блохин и руководящие сотрудники комендатуры, которым мною было сообщено кое-что из показаний на них. Обещались крепко поработать и впредь быть преданными партии и Советской власти. 20 февраля 1939 г. Л. Берия».

Больше к вопросу о Блохине Сталин не возвращался.

Обычно приговоренных привозили к месту расстрела в Варсонофьевский переулок, где их дожидался Блохин с командой. Но иногда Блохину самому приходилось ехать за жертвой. Так было в 1940 г., когда потребовалось доставить из Сухановской тюрьмы на расстрел приговоренного к ВМН бывшего кандидата в члены политбюро Роберта Эйхе.

Непосредственно перед отправкой на расстрел его жестоко били в кабинете Берии в Сухановской тюрьме: «У Эйхе при избиении был выбит и вытек глаз. После избиения, когда Берия убедился, что никакого признания в шпионаже он от Эйхе не может добиться, он приказал увести его на расстрел». А 6 февраля 1940-го Блохину выпала честь расстрелять и самого наркома Ежова.

Руководство ценило Блохина. Он быстро рос в званиях: в 1935-м - капитан ГБ, в 1940-м - майор ГБ, в 1943-м - полковник ГБ, в 1944-м - комиссар ГБ, а в июле 1945-го получает звание генерал-майора. Был также щедро осыпан государственными наградами: орденом Ленина (1945), тремя орденами Красного Знамени (1940, 1944, 1949), орденами Отечественной войны I степени (1945), Трудового Красного Знамени (1943), Красной Звезды (1936), «Знак Почета» (1937), а также двумя значками «Почетного чекиста» и золотыми часами. Был награжден и почетным оружием - маузером, хотя расстреливать предпочитал из немецкого «вальтера» (не так сильно нагревался).

Когда исполнилось 20 лет пребывания Блохина в должности коменданта, он был премирован легковым автомобилем «М-20» («Победа»).

Обращает на себя внимание то, что Блохин и его подручные из «спецгруппы» обычно щедро награждались не после, а до проведения серьезных расстрельных кампаний.

По различным оценкам, общее количество расстрелянных лично Блохиным за все годы его службы на Лубянке составляет не менее 10-15 тысяч человек.

Сразу же после смерти Сталина и вторичного прихода Берии к руководству «органами» Блохин был отправлен на пенсию. Бывший комендант Блохин приказом МВД СССР № 107 от 2 апреля 1953-го был уволен по болезни с объявлением благодарности за 34-летнюю «безупречную службу» в органах ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД СССР.

Как пояснил Берия, Блохина освободили от должности как «засидевшегося» - был такой бюрократический термин, обозначавший долгое пребывание работника в одной и той же должности и утрату им должной активности и эффективности работы. Хотя, как мы знаем, работа у Блохина была как раз вовсе не сидячая, и здоровье на ней он изрядно подрастерял.

Итак, в 1953-м Блохина торжественно проводили на заслуженный отдых. После смерти диктатора нужда в его услугах отпала. Нет, конечно, пришедший ему на смену новый комендант, полковник Д.В. Бровкин, вовсе не рисковал остаться без «ночной работы», просто ее масштаб сразу стал не тот.

Хотя на смену прежним жертвам подоспели те, которые раньше сами чинили суд и расправу: при новом послесталинском руководстве стали казнить бывших подручных Берии и Абакумова. Их дела активно расследовались, и оказалось, на пенсии Блохину тоже нет покоя. Он зачастил на допросы в Генеральную прокуратуру.

В ходе расследования дела Берии и его ближайших подручных понадобились поистине бесценные знания бывшего коменданта. Ведь он был исполнителем всех самых важных казней. И все же Блохин не был приобщен в качестве обвиняемого, хотя он и был исполнителем преступных акций.

Наверное, решили: ведь это просто палач, выполнял приказ. Работа у него такая, и ничего личного.

После увольнения Блохину за 36 лет выслуги в органах была назначена пенсия в размере 3150 рублей. Однако после лишения генеральского звания 23 ноября 1954 г. выплата пенсии от КГБ была прекращена. Не ясно, успел ли он оформить себе обычную пенсию по старости.

Согласно медицинскому заключению Блохин страдал гипертонической болезнью 3-й степени и умер 3 февраля 1955 от инфаркта миокарда.

По иронии судьбы, Блохина похоронили там же, где покоится прах большинства его жертв, - на Донском кладбище. Хотя тела расстрелянных сжигались здесь же в крематории и прах ссыпался в безымянные общие ямы, а вот на могиле Блохина недавно появилось новое красивое надгробие с портретом. Не забывают!

P.S. Василий Блохин руководил расстрелами и в Катыни, где лично убил около 700 поляков.

Пик сталинских репрессий пришелся на 1937 год (расстреляны 353 047 человек) и 1938 год (уничтожен 328 681 человек). Из архивных данных видно, что потом количество расстрелов сокращается: в 1939 году - 2552 человека, в 1940-м - 1694, в 1950-м - 1609 человек. 60% смертей приходилось на Москву, где после допроса и непродолжительной отсидки на Лубянке «тройка» выносила приговор.

Первоначально в ВЧК не предусматривалась такая должность, как штатный палач: если приговор вынесен, то исполнить его обязан каждый чекист. На практике целые десятилетия расстрелами осужденных занимались одни и те же люди. Их неофициально называли спецгруппой. Они способны были ежедневно участвовать в казнях. Не каждый чекист мог это выдержать.

Эти люди имели "устойчивую" психику и были преданы делу. Часто даже их семьи не знали, чем они занимаются на самом деле. Один из членов расстрельной команды чекист Александр Емельянов вспоминал, что все они пили водку до потери сознания и очень уставали от «работы». Для того чтобы избавиться от запаха крови им приходилось буквально обливаться одеколоном, но собаки на улицах все равно чуяли кровавый дух и шарахались от палачей.

Емельянов два десятилетия занимался расстрелами и был уволен со службы в 1949 году по причине развития у него шизофрении. Впоследствии палач получил инвалидность и пенсию.

Генерал Блохин – «рекордсмен» расстрелов

Василий Михайлович Блохин лично расстрелял, по одним данным, 15 тысяч человек, однако есть мнение, что на его совести до 50 тысяч человеческих жизней. Он убил Тухачевского, Якира, Уборевича, Косиора и других видных деятелей того времени. В отличие от своих коллег по смертельному ремеслу дожил до старости и не сошел с ума. В процессе расстрелов всегда соблюдал технику безопасности, не употреблял спиртное и одевал на себя кожаный фартук и перчатки, чтобы не запачкать одежду кровью.

В начале 1939 года Л.П. Берия хотел арестовать Блохина за связь с осужденным ранее секретарем НКВД Булановым и наркомом Ягодой. Санкцию на арест Лаврентий Павлович просил у И. Сталина, но тот отказал ему. Вождь народов сказал, что таких людей сажать не надо, они выполняют черную работу и делают это хорошо.

На расстрелы Блохин настраивался: читал книги о лошадях, которых очень любил, и выпивал несколько чашек крепкого чая. В Катыни уничтожил 700 человек. Приводил в исполнение приговоры, вынесенные его коллегам по НКВД. В 1945 году получил звание генерал-майора и пенсию в размере 3 150 рублей, что в 5 раз превышало среднюю зарплату. После ареста Берии был разжалован и лишен пенсии. В 1955 году умер от инфаркта, по другой версии, застрелился.

Петр Магго – фанат своего дела

Латыш Петр Иванович Магго за многие годы участия в расстрелах убил более 10 тысяч человек. Он начал службу в карательном отряде, после чего стал начальником внутренней тюрьмы ВЧК, а позднее - комендантом Лубянки. По воспоминаниям сослуживцев, Магго нравилось убивать, и часто он входил в раж. Например, однажды заставил встать к стенке сослуживца - чекиста Попова, которого из-за возбуждения не узнал.

Палач считал расстрел особым искусством и любил делиться опытом. Он учил новичков, как выводить осужденных на казни и как делать выстрел, чтобы крови были меньше: ствол пистолета следует навести на основание шеи и слегка поднять его вверх, таким образом пуля вылетит из глаза и крови будет немного. В 1940 году после 20 лет «службы» палача отправили на пенсию. Через год Магго окончательно спился и умер от цирроза печени.

Сардион Надарая – личный охранник Берии

Надарая Сардион Николаевич работал начальником внутренней тюрьмы НКВД Грузинской ССР, а позднее стал начальником личной охраны Лаврентия Берии. На его счету до 10 тысяч расстрелянных.

Василий и Иван Шигалевы – семейный подряд палачей

Братья Василий и Иван Шигалевы отличались ответственностью и исполнительностью. Когда начальству поступил донос на Василия, который якобы сотрудничает с врагами народа, командиры не дали ход делу. Они понимали, что обвинения состряпаны, а терять такого ценного сотрудника они не хотели. За свою почти 20 летнюю службу братья получили множество наград, в том числе и боевых, хотя на фронте никогда не были. После увольнения оба палача быстро умерли: Василий - в 1942-м, а Иван - в 1945 году.

Эрнст Мач: из пастуха в майоры НКВД

В молодости латыш Эрнст Ансович Мач пас скот, но революция помогла ему стать тюремным надзирателем, а позднее - сотрудником НКВД. На протяжении 26 лет Мач участвовал в расстрелах заключенных. Сколько человек он убил за эти годы, точно неизвестно, но понятно, что счет идет на тысячи.

Завершив карьеру палача, Эрнст Ансович занимался обучением молодых чекистов - передавал им свои знания заплечных дел мастера. Со службы Мача уволили по причине психического расстройства, спровоцированного прежней "нервной" работой.

В предыдущих публикациях рассказывая об истории Путивльского и Козельщинского концентрационных лагерей для польских военнопленных и интернированных лиц, я описал как, когда и где были созданы эти лагеря, а так же особенности их функционирования.
И заодно рассказал о лицах, содержавшихся в этих лагерях и о работниках НКВД СССР возглавлявших эти лагеря.

Но, при этом, в виду недостатка данных, содержащихся в так называемых «отрытых источниках» , я не останавливался на самом процессе массовых убийств военнопленных.
И не рассказывал читателю о личностях и дальнейшей судьбе тех палачах из НКВД СССР, а другого слова тут не подберешь, которые непосредственно руководили и лично осуществляли массовые убийства (поставив сам процесс как «промышленный конвейер») ни в чем не повинных лиц. А ведь даже история немецкой тайной полиции ГЕСТАПО за все время ее существования не знала таких примеров или « рекордов», что бы на одного палача, была установлена дневная норма в 250-300 человеческих жизней! как это было в НКВД, в марте – мае 1940 года когда «разгружали» лагеря от польских военнопленных!
Но сами эти данные о массовых казнях в вышеуказанный период доступны специалистам, занимающимися вопросом истории «Катынского расстрела».
Но, опять, если скажем, неподготовленный читатель в той же сети Интернет, случайно «набредет» на такую информацию, то ему быстро надоест это читать.
Ведь информация изложена скупым бюрократическим языком, пересыщенным к тому же, особым «сленгом» и незнакомыми юридическими терминами.

А ведь без знания всего комплекса взаимосвязанных документов о расстреле польских и не только, военнопленных, очень трудно уловить суть и важность того или иного документа, найденного в Архивах НКВД СССР - КГБ СССР – ФСБ РФ.

В связи, с чем я и предлагаю своему читателю, который надеюсь уже прочитал все мои работы по истории Путивльского и Козельщинского лагерей (а для тех кто не читал эти работы, то вот ссылка на первые их части: http://h.ua/story/341659/, http://h.ua/story/342076/) более легкий путь, получения нужной информации.

Я, основываясь на таком документе как «Протокол допроса свидетеля Д. С. Токарева» найденного мною в книге «Библиотека. Исследователям Катынского дела» http://www.katyn-books.ru/polish/tokarev_ru_pl.html хочу дать, более точное описание, всех упоминаемых там событий и лиц.
Но приведя всю эту информацию в более легкую для восприятия форму. Исключив при этом второстепенные детали и добавив новые подробности с указанием источников этой информации.

И, что важно подчеркнуть, акцент я буду делать не на обстоятельствах «Катынского расстрела». (ведь Д.С. Токарев в своем допросе рассказывает не о Катине, а о событиях в городе Калинине в марте-мае 1940 года, а на описаниях личностей лиц, производивших эти расстрелы, их дальнейшей судьбе, самом механизме и общей практике массовых убийств военнопленных и интернированных граждан Польши и\а так же практике сокрытия следов этих чудовищных преступлений.

Ведь, то, что делалось в тогдашней Калининской области СССР, ныне это Тверская область РФ, так же делалось и в каждом из восьми специальных лагерей для польских военнопленных созданы в сентябре 1939 года.
Ведь в НКВД, все делалось по единым «Инструкциям» строго обязательным для выполнения всеми.
И тут, менялись только исполнители, но не порядок и методы массовых казней военнопленных и прочих врагов СССР, а так же следов сокрытия этих расправ, ибо они закономерны для всех изучаемых нами случаев.

Закончив с вступлением, я хочу начать с представления нашего «главного свидетеля» генерал - майора Токарева Дмитрия Степановича.

Родился он в 1 октября 1902 года в деревни Исаево-Дедово Оренбугской губернии, и Исаево-Дедово уезда..

Образование - 2-х классное училище Министерства народного просвещения, Исаево-Дедово, незакончил, 1915 г.
Два курса Высшей пограничной школы ОГПУ (1927-29, 1937).
В 1911-18 - батрак, ученик-переписчика в волостном правлении. В 1918-24 - делопроизводитель отдела волостного исполкома, районного профсоюзного бюро.
В 1924 призван в армию - рядовой 9-го полка ОГПУ, г. Николаев.
В 1924-27 - библиотекарь, пом-к нач-ка заставы по политчасти, контролер КПП, помощник уполномоченного, врид. уполномоченный 50-го Зайсановского пограничного отряда (Казахстан). Член КПСС с 1927.
В 1929-30 - уполномоченный 49-го Джаркентского погранотряда.
В 1930-33 - оперуполномоченный Управления погранохраны и войск ГПУ ПП ОГПУ по Казахстану.
В 1933-37 - пом-к нач-ка 30-го погранотряда по Секретно-оперативной части.
В мае-декабре 1937 - в загранкомандировке по линии НКВД, Париж.
В 1938 - помощник, заместитель нач-ка 1-го отделения 3-го отдела, зам. начальника следственной части 3-го отдела ГУГБ НКВД СССР.
В декабре 1938-феврале 1941 - нач-к УНКВД Калининской области.
В феврале-июле 1941 - нач-к УНКГБ Калининской области.
В июле 1941-мае 1943 - нач-к УНКВД Калининской области.
В мае 1943-феврале 1945 - нач-к УНКГБ Калининской области.
В феврале 1945-апреле 1948 - нарком/министр Государственной безопасности Таджикской ССР.
В 1948-53 - министр ГБ Татарской АССР.
В 1953-54 - нач-к 5-го отдела УМВД Владимирской области.
Генерал-майор (1945).
Награды: знак "Почетный работник ВЧК", ордена - "Ленина", 2 - "Красного Знамени", 2 - "Трудового Красного Знамени", "Отечественной войны 2-й ст.", "Знак Почета".Депутат Верховного Совета СССР 1-2 созыва.
Ушел в отставку 1954 году.
Умер в 1993 году в городе Владимир.

И вот, что рассказал Д.С. Токарев военному прокурору А. Яблокову, проводившему первое расследование по «Катынскому расстрелу».
Сам он (Токарев) к Катине отношения не имел, но в ходе его допроса обнаружилось новое место захоронения убитых в стенах Калининского УНКВД, польских военнопленных - поселок Медное..

Протокол допроса Д. Токарева

Яблоков: Вы подтверждаете данные ранее показания?

Токарев: Да, я подтверждаю данные ранее показания, только хочу ввести небольшую поправку.

Так отвечая на вопрос, посылались ли приговоры из Москвы в Калинин при моем посредничестве, или же минуя меня - я дал показания тогда, что через меня. Сейчас я хочу сделать уточнение...

После подумал и отчетливо вспомнил, что из Москвы прибыли ответственные сотрудники для руководства этой операцией, и между ними были: старший майор государственной безопасности Синегубов - бывший начальник Главного Управления Обслуживания Железнодорожного Транспорта…»

Кто такой Синегубов Н. было хорошо известно и допрашиваемому Токареву и прокурору, а мы ведь впервые встречаемся с Синегубовым Н. то позвольте его и представить, как полагается:

Справка: Синегубов Николай Иванович - заместитель Народного комиссара путей сообщения СССР.

Родился 30 декабря 1895 года на станции Дебальцево Екатерининской железной дороги (Успенская волость Таганрогского округа Области Войска Донского, ныне город в Донецкой области Украины) в семье железнодорожного рабочего.
Украинец. С 15 лет приступил к работе сперва учеником маляра, а затем молотобойцем 14-го участка службы пути. Был десятником по строительству зданий на станциях Дебальцево и Гришине Екатерининской железной дороги.

Участник 1-й Мировой войны. В 1915 году призван в армию. Два года служил рядовым 4-го запасного сапёрного батальона в городе Самаре. В 1916-1917 годах – инструктором подрывного дела в 3-й особой дивизии (северный фронт) в чине старшего унтер-офицера.
В 1918 году вернулся домой, трудился конторщиком на станциях Дебальцево и Сватово. Член ВКП(б) с 1920 года.

В 1920 году, как фронтовик и пролетарского происхождения, был направлен на работу в органы безопасности. С ноября 1940 года начальник 1-го отдела – заместитель начальника ГТУ НКВД СССР.
Затем служил секретарём отдела дорожно-транспортной ЧК и начальником секретно-оперативной части дорожно-транспортного отдела (ДТО) ОГПУ на станции Попасная. В 1922-1926 годах начальник дорожно-транспортного отдела на станциях Славянск и Красный Лиман.

С 1926 по 1932 год - на руководящих должностях в дорожно-транспортных отделах ОГПУ Южной, Сталинской и Забайкальской железных дорог.
В эти годы его служба характеризуется вручением в 1927 году именного боевого оружия, а в 1930 году - знака «Почётный чекист».

С 1933 года продолжил службу в центральном аппарате ОГПУ. По прибытии в Москву был назначен заместителем начальника отделения транспортного отдела ОГПУ, затем начальником отделения Транспортного отдела Главного управления Государственной Безопасности НКВД СССР. В 1937-1938 годах - помощник начальника 6-го отдела ГУГБ НКВД СССР.

В 1938-1939 годах немало сотрудников НКВД были сняты с должностей и осуждены за превышение должностных полномочий. В эти годы Синегубов становится заместителем начальника 1-го отдела Главного транспортного управления (ГТУ) НКВД СССР.
В 1939-1940 годах капитан госбезопасности Синегубов назначен начальником следственной части и одновременно заместителем начальника ГТУ НКВД СССР.
В 1939 участвовал в операции по задержанию бывшего Наркома внутренних дел УССР А.Успенского, находившегося во всесоюзном розыске, был награжден именным оружием.

Справка: УСПЕНСКИЙ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ (02.1902, с.Верхний Суходол Алексинского уезда Тульской губ. - 28.01.1940). Родился в семье сторожа-лесника. Русский. В КП с 09.20. Депутат Верховного Совета СССР 1 созыва. Депутат Верховного Совета УССР 1 созыва.

Образование: начальное училище, Верхний Суходол 1910-1912; 2-классное училище, Тула 1913-1915; 2 класса духовного училища, Тула 1915-1917.

Секретарь Суходольского вол. комбеда, зав. отд. печати 02.18-05.19; нач. Алексинской районной милиции 05.19-08.20.
В органах ВЧК-ОГПУ-НКВД: секретный уполн., уполн. и нач. информации политбюро ЧК Алексинского уезда
08.20-02.22; уполн. Тульского губ. отд. ГПУ по Алексинскому уезду
02.22-09.23; нач. ЭКО Тульского губ. отд. ГПУ
09.23-10.03.27; нач. ЭКО ПП ОГПУ по Уралу
03.27-26.08.31; нач. ЭКО ПП ОГПУ по Московской обл.
27.09.31-14.05.33; пом. полпреда ОГПУ по Московской обл.
27.11.32-14.05.33; зам. полпреда ОГПУ по Московской обл.
14.05.33-10.07.34; зам. нач. УНКВД Московской обл.
31.07.34-19.02.35; зам. коменданта Московского Кремля по внутр. охране
19.02.35-28.02.36; зам. нач. УНКВД Западно-Сибирского края
28.02.36-16.03.37; нач. УНКВД Оренбургской обл. 16.03.37-25.01.38;

Нарком внутр. дел УССР 25.01.38-14.11.38.

14 ноября 1938 года, зная, что поступивший вызов в Москву за «повышением» означает последующий арест, имитировал самоубийство, оставив в рабочем кабинете записку «Ищите труп в Днепре…». Этим он отвлёк сотрудников НКВД, так как в Днепре был найден его китель и фуражка и пока НКВД проводила поиски в Днепре, Успенский бежал в Воронеж. Жил по заранее заготовленным поддельным документам на имя рабочего Ивана Лаврентьевича Шмашковского в различных городах РСФСР. На Успенского был объявлен всесоюзный розыск. 15 апреля 1939 года арестован в Миассе (Челябинская область).

В ходе следствия признал себя виновным как в контрреволюционном заговоре в который, с его слов, был в 1934 году вовлечён тогдашним замнаркома Г. Е. Прокофьевым, так и в шпионаже в пользу Германии (якобы был завербован своим бывшим начальником Г. П. Матсоном ещё в 1924 году). 27 января 1940 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Успенского к расстрелу.

Расстрелян в тот же день на полигоне «Коммунарка». Не был реабилитирован.
Звания: ст. майор ГБ 29.11.35; комиссар ГБ 3 ранга 25.01.38.
Награды: знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ (V)» № 475 1929; орден Красного Знамени № 21217/20217 03.04.30; знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)» 04.02.33; орден Ленина 02.07.37; медаль «ХХ лет РККА» 22.02.38.

Но продолжим рассказ о Синегубове Н.И.

«С марта 1941 года – начальник Отдела железнодорожной милиции и заместитель начальника Главного управления милиции НКВД СССР.

30 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны СССР утвердил старшего майора госбезопасности Синегубова начальником Транспортного управления НКВД СССР.
В начале 1942 года железнодорожный транспорт оказался в критическом положении.
Был учреждён Транспортный комитет при ГКО. 25 марта 1942 года Синегубов был утвержден ЦК ВКП(б) на должность заместителем Наркома путей сообщения СССР. Как замнаркома, отвечал за работу следующих управлений и отделов НКПС: Центрального управления пути; аппарата главного ревизора по безопасности движения; Центрального управления связи; Центрального пассажирского управления; Метрополитена; Военного отдела; Отдела охраны; Административно хозяйственного отдела.
В октябре 1942 года в связи с переходом на работу в НКПС освобожден от должности начальника Транспортно управления НКВД СССР и переведен в действующий резерв.

В июле 1942 года был назначен Уполномоченным Государственного Комитета Обороны СССР по железнодорожному обеспечению Сталинградской битвы, ведал ускорением строительства Волжской рокады от Саратова к Иловле, развитием линии Урбах-Астрахань, которая явилась единственным путём снабжения волжской твердыни всем необходимым. Синегубов непосредственно ведал доставкой танков, артиллерии и войск для окружения под Сталинградом 300-тысячной армии захватчиков, а после её ликвидации - срочной переброской войск Донского фронта к Курску.

Одновременно являлся Уполномоченным ГКО по Красноводскому порту. Отвечал за транспортировку наливных грузов через Астрахань и через Каспийское море в Гурьев и Красноводск. С октября 1943 года - Уполномоченный ГКО по улучшению воинских перевозок на Южно-Донецкой железной дороги.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1943 года «за особые заслуги в деле обеспечении перевозок для фронта и народного хозяйства и выдающиеся достижения в восстановлении железнодорожного хозяйства в трудных условиях военного времени» инженер-майору Синегубову Николаю Ивановичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и Золотой медали «Серп и Молот».

В ноябре 1943 году Синегубову было присвоено специальное звание - вице-генерал-директор путей сообщения 2 ранга.
В 1944-45 годах Синегубов, заботясь о путевом хозяйстве, обеспечивал перевозки войск и военных грузов для решающих операций по освобождению советской территории и сопредельных стран, как и штурма Берлина.
После победы, в июле 1945 года, по совместительству был назначен Уполномоченным ГКО по обеспечению погрузки, вывоза и разгрузки трофейного германского оборудования.

После войны продолжал работу в Министерстве путей сообщения СССР. С июля 1948 года – заместитель министра по путевому хозяйству и главный ревизор по безопасности движения. Виюне 1951 года освобожден от обязанностей замминистра с оставлением главным ревизором по безопасности движения и членом Коллегии МПС СССР.
С апреля 1953 года - начальник Отдела защитных лесонасаждений Главного управления пути и сооружений МПС СССР. В мае 1956 года освобожден от должности в связи с переходом на пенсию по возрасту.

После смерти Сталина начался пересмотр деятельности сталинского руководства и многих должностных лиц, назначавшихся на высокие должности перед войной или в ходе войны.
30 декабря 1958 года Президиум ЦК КПСС принял решение о лишении Н.И. Синегубова звания Героя Социалистического труда, орденов и медалей СССР.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1959 года за грубые нарушения социалистической законности Синегубов Николай Иванович лишен звания Героя Социалистического Труда.

В тексте Указа говорилось: «Учитывая, что Синегубов в период своей работы в органах государственной безопасности при проведении следствия допускал грубые нарушения социалистической законности, повлекшие за собой тяжкие последствия, и что при присвоении ему звания Героя Социалистического Труда и награждении орденами и медалями эти обстоятельства не были известны, а также, учитывая, что совершенные им поступки несовместимы со званием Героя Социалистического Труда и награждением орденами...»

Он был исключён из партии, лишён воинских и персональных званий и всех боевых и трудовых наград. Его имя фактически было вычеркнуто из истории. Жил на даче в Подмосковье. Скончался в 1980-х годах.

Награды: Вице-генерал-директор путей сообщения 1-го ранга (1945). Был награждён тремя орденами Ленина (в т.ч. 24.11.1942, 5.11.1943), орденом Красного Знамени (19.01.1940), орденом Кутузова 1-й степени (29.07.1945), орденом Красной Звезды (22.07.1937), орденом «Знак Почёта» (26.04.1940), медалями, знаками «Почётный сотрудник ВЧК-ГПУ (V)» (№ 482) и «Почётный железнодорожник» (21.11.1943, не был лишён)»

Теперь следующий фигурант, которого в своем протоколе называет Д.С. Токарев это Василий Блохин. В 1940 году «Блохин - комендант [комплекса зданий в Москве] НКВД СССР».

Но это не простой комендант-завхоз! Тут у нас речь пойдет о лице, носившим во времена СССР неофициальный титул «Главного палача №1»!
Василий Блохин был в НКВД знаменит тем и очень этим гордился, что лично расстреливал самых известных людей страны, в том числе военачальников Якира, Тухачевского, Уборевича, своего бывшего наркома Ежова, писателя Бабеля, журналиста Кольцова, режиссера Мейерхольда.

Справка: БЛОХИН ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (12.1895, с. Гавриловское Владимирской губ. - 03.02.1955). Родился в семье крестьянина-бедняка. Пастух, д.Турово Ярославской губ.
1905-1910; каменщик у подрядчиков, Москва 1910-1915.
Русский. В КП с 04.21.
Образование: Архитектурно-строит. ин-т, Москва 09.31-01.33; Московский ин-т повышения квалификации хозяйственников 01.33-05.37.

В армии с 04.15: рядовой, унтер-офицер, взводный унтер-офицер 3 роты 82 пех. запасн. полка 06.15-06.17; взводный ст. унтер-офицер, и.о. пред. ротного комитета 218 пех. полка 06.17-11.17; лечился в 49 полевом госпитале, Западный фронт 11.17-12.17.

Работал в хозяйстве отца, Гавриловское 12.17-10.18.

В РККА: пом. военрука военкомата Яневской вол. 10.18-06.19; ком. взвода 1 роты 8 пех. запасн. полка 06.19-10.20; ком. взвода 4 пех. запасн. полка 3 Отдельной запасн. бригады 10.20-05.21.

В органах ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ: ком. взвода 62 батальона войск ВЧК 05.21-10.21; пом. ком. взвода отряда ОСНАЗ при коллегии ВЧК 24.11.21-05.05.22; ком. взвода отряда ОСНАЗ при ГПУ, коллегии ОГПУ СССР 05.05.22-16.07.24; пом. ком. 61 дивизиона дивизии ОСНАЗ при коллегии ОГПУ 16.07.24-01.08.24; комиссар для особых поручений спец. отд-я при коллегии ОГПУ СССР 01.08.24-03.05.26; врид коменданта ОГПУ СССР 03.05.26-01.06.26; комендант ОГПУ СССР 01.06.26-10.07.34;

Комендант ПП ОГПУ по Московской обл. 25.02.30-07.34;

Комендант АХУ НКВД СССР 10.07.34-10.06.38;

Нач. комендантского отд. АХУ НКВД СССР 10.06.38-15.05.43;

Нач. комендантского отд. АХФУ НКГБ-МГБ СССР 15.05.43-12.12.46; нач. комендантского отд. упр. делами МГБ СССР 12.12.46-01.04.52; зам. нач. АХУ - комендант МГБ СССР 01.04.52-02.04.53.

Уволен из МВД по болезни.

Звания: капитан ГБ 09.12.35; майор ГБ 14.03.40; полковник ГБ 14.02.43; комиссар ГБ 14.10.44; генерал-майор 09.07.45.

Лишен звания генерал-майора 23.11.54

Пост. СМ СССР № 2349-1118сс «как дискредитировавший себя за время работы в органах... и недостойный в связи с этим высокого звания генерала».

Награды: знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ (V)» № 498; знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)» 20.12.32; орден Красной Звезды 28.11.36; орден «Знак Почета» 19.12.37; орден Красного Знамени 26.04.40; орден Трудового Красного Знамени 20.09.43; орден Красного Знамени 03.11.44; орден Ленина 21.02.45; орден Отеч. войны 1 степени 13.09.45; 3 медали.

Согласно медицинскому заключению Блохин страдал гипертонической болезнью 3-й степени и В феврале 1955умер от инфаркта миокарда, по другим данным - застрелился
Похоронен на Донском кладбище.

Но рассказав о Блохине я не хочу, чтобы у читателя оставалась мнение, что он был такой один!
Нет, таких как Блохин было много и их имена и деяния, уже становится известными.
Хотя до полного описания их действий еще далеко.

Вот небольшая информация по затираниваемому мною вопросе.
http://domnikov.novayagazeta.ru/gulag/39554.html

«Акты о расстрелах, проведенных на Лубянке в 1922-1929 гг., наиболее часто подписывались: Г. Хрусталевым (тем самым, который «Хрусталев, машину!» А. Германа. - Прим. ред.), Г.В. Головым, П.И. Магго, А.К. Черновым, А.П. Роговым, Ф.И. Сотниковым, В.И. Шигалевым, В.М. Блохиным, П.П. Пакалном, Р.М. Габалиным, И.Ф. Юсисом.

При этом большинство из них были сотрудниками специального отделения при Коллегии ОГПУ, которое занималось охраной советских вождей и персонально Сталина.

В штате центрального аппарата ОГПУ они значились как «комиссары для особых поручений». Это: А.П. Рогов, И.Ф. Юсис, Ф.И. Сотников, Р.М. Габалин, А.К. Чернов, П.П. Пакалн, Я.Ф. Родованский.

Другая часть исполнителей служила в комендатуре ОГПУ: В.М. Блохин - комендант ОГПУ-НКВД-МГБ с 1926 г. и бессменный командующий расстрелами вплоть до выхода на пенсию в 1953 г., П.И. Магго и В.И. Шигалев. Позднее к «расстрельной команде» присоединились И.И. Шигалев (брат В.И. Шигалева), П.А. Яковлев (начальник правительственного гаража, затем начальник автоотдела ОГПУ), И.И. Антонов, А.Д. Дмитриев, А.М. Емельянов, Э.А. Мач, И.И. Фельдман, Д.Э. Семенихин.
Кое-кто из палачей первых лет выбыл, притом вполне традиционным путем - был доставлен в расстрельное помещение уже в виде жертвы. Так в 1937 г. были расстреляны Г.В. Голов, П.П. Пакалн, Ф.И. Сотников.

Обычно после расстрела палачи устраивали пьянку.
Как вспоминал один из них: «Водку, само собой, пили до потери сознательности. Что ни говорите, а работа была не из легких. Уставали так сильно, что на ногах порой едва держались.
А одеколоном мылись. До пояса. Иначе не избавиться от запаха крови и пороха. Даже собаки от нас шарахались, и если лаяли, то издалека».

Неудивительно, что умирали исполнители рано, до срока, или сходили с ума.
Так, умерли своей смертью в 1931 г. - Юсис, в 1941 - Магго, в 1942 - Василий Шигалев, а его брат Иван Шигалев - в 1944 или самом начале 1945 г.
Многие уволились на пенсию, получив инвалидность по причине шизофрении - Емельянов или нервно-психической болезни - Мач.

Сталина почему-то не пугало, что за его спиной постоянно маячат люди, привыкшие стрелять в затылок. О его особом, почти бережном отношении к исполнителям приговоров красноречиво говорит такой эпизод.

В самом начале 1939 г., когда развернутая новым наркомом внутренних дел Берией чистка НКВД от ежовских кадров была в самом разгаре, руководству наркомата поступил материал о том, что комендант В.М. Блохин был слишком близок к бывшему секретарю НКВД П.П. Буланову, да и к самому расстрелянному наркому Ягоде.
То есть участвовал в их «заговорщических планах», а потому подлежит аресту. Собрав все материалы, подготовив постановление на арест Блохина, Берия отправился к Сталину для получения санкции. Однако, к своему удивлению, получил отказ.

Позднее, в 1953 г. Берия показал на следствии об этих событиях: «Со мной И.В. Сталин не согласился, заявив, что таких людей сажать не надо, они выполняют черновую работу. Тут же он вызвал начальника охраны Н.С. Власика и спросил его, участвует ли Блохин в исполнении приговоров и нужно ли его арестовать?
Власик ответил, что участвует и с ним вместе участвует его помощник А.М. Раков, и положительно отозвался о Блохине».

Берия, вернувшись в свой кабинет, вызвал к себе Блохина и его ближайших сотрудников. Результаты «воспитательной» беседы нарком отразил собственноручно на отправленном в архив, так и не исполненном постановлении: «Сов. секретно. Вызван был мною Блохин и руководящие сотрудники комендатуры, которым мною было сообщено кое-что из показаний на них. Обещались крепко поработать и впредь быть преданными партии и Советской власти. 20 февраля 1939 г. Л. Берия».

Больше к вопросу о Блохине, как показывал Берия, Сталин не возвращался. Вскоре после смерти вождя в 1953 г. Берия решил, что Блохин явно «засиделся» на своей должности, и отправил его на пенсию с объявлением благодарности за многолетнюю преданную службу…»

«а также комбриг Кривенко - начальник Главного Управления Конвойных Войск [НКВД].
Они собственно и руководили всеми делами.» делает вывод Д.С.Токарев

Справка: Комбриг Кривенко Михаил Спиридонович.
Заместитель начальника управления конвойных войск Народного комиссариата внутренних дел СССР. Присвоено звание «генерал-майор» 24.01.42.
О нем в отличии от вышеназванных лиц известно пока мало. Но все же некоторые следы удалось отыскать.
И первым, тут следует привести вот этот секретный документ.

Он рассказывает об арестах и массовой депортации всех граждан СССР имевших немецкую национальность и их в глубь СССР.
№ 41
Совершенно секретно

Народному Комиссару Внутренних Дел Союза ССР
Товарищу БЕРИЯ

Для выполнения специального задания 26 августа с.г. отправлены части войск НКВД в следующем составе:
гор. Энгельс -
32 полк оперативных войск - 1500 чел.
174 отд. батальон опер, войск 400 -"-
175 отд. батальон опер, войск 500 -"-
Резервная группа войск 1000 -"-
226 полк конвойных войск 1500-"-
240 полк конвойных войск 1500-"-
60 полк внутренних войск 600 -"-
Батальон от 29 бригады внутренних войск 500 -"-
Итого 7550 чел.

Гор. Саратов -
Военное училище 1300 чел.
238 полк конвойных войск 1000 чел.
Итого 2300 чел.

Гор. Сталинград -
33 полк оперативных войск 1500 чел.
230 полк конвойных войск 1000 чел.
Итого 2500 чел.

Всего: 12350 чел.

Начальниками войсковых групп назначены:
гор. Энгельс - комбриг Кривенко
гор. Саратов - полковник Воробейков

Гор. Сталинград - комбриг Сладкевич

Общее руководство частями войск НКВД возложено на Генерал-майора Ачкасова.

И.о. начальника войск НКВД СССР
Генерал-майор /Аполлонов/
28 августа 1941 г. г. Москва № 18/1809

А вот сокращенное описание «последнего подвига комбрига Кривенко»!
За что он в совокупности с катынскими заслугами и был удостоен звания генерал –майора!

"70 ЛЕТ СПУСТЯ" 28 августа 2011 года исполняется 70 лет депортации немецкого народа бывшего Советского Союза. "Депортация. Как это было?"

28 августа 1941 года - скорбная дата в истории украинских немцев.
…………….
28 августа 1941 года был издан специальный Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором все советские немцы (которые проживали до этой страшной даты сотни лет в российской губернии и республиках бывшего Советского Союза) в один миг, огульно обвинялись в предательстве, шпионаже и пособничестве фашистской Германии. В Указе, в частности, говорилось, что "по достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов (выделено автором), которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, заселённых немцами Поволжья.
Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Совета СССР признал необходимым переселить всё немецкое население, проживающее в районах Поволжья".
На самом деле данный Указ касался не только немцев проживающих в Немецкой республике Поволжья, но и всех советских немцев, независимо от того, где они проживали.
…………..
Чтобы организовать переселение "врагов народа", в Республику немцев Поволжья были направлены 1200 сотрудников НКВД, 200 работников милиции и 8500 красноармейцев во главе с комбригом Кривенко, а всю эту варварскую операцию возглавлял заместитель Наркома внутренних дел СССР Серов.

С 3 по 20 сентября 1941 года в районы Сибири и Казахстана из основательно обжитых сёл Поволжья (люди здесь жили веками) насильственно выселили 376 717 (по некоторым данным, 365 800) немцев из АССР НП, 46 393 - из Саратовской и 26 245 жителей немецкой национальности из Сталинградской области.

Они были отправлены 158 -ю эшелонами (в одном эшелоне находилось в среднем 2700 человек, что в три раза превышало санитарные нормы). Каждый эшелон сопровождался военизированной охраной, в которую входили начальник из состава войск НКВД и 21 караульный.
…………
Немцев расселяли дисперсно по отдалённым районам Сибири и Казахстана. Только немцы Поволжья были расселены в 8 областях и 188 районах.

По оперативной сводке за номером 5 от 5 октября 1941 года, в Алтайский край с берегов Волги было переселено 95 тысяч немцев. Расселять такую массу народа было практически некуда, поэтому абсолютное большинство оказалось в ужасных условиях: людей размещали в заброшенных домах, сараях, скотных дворах и ригах. Наступила суровая сибирская зима. Начался голод.
Не успели переселенцы обжиться на новом месте, как грянула новая волна массовых репрессий.
Около 800 тысяч советских немцев от 14 до 60 лет без суда и следствия были отправлены в трудармию - трудовые лагеря НКВД, которые ничем не отличались от концентрационных.
Налицо были все лагерные атрибуты: бараки с многоярусными нарами, военизированная охрана, смотровые вышки, сторожевые собаки, карцер, многочасовой изнурительный труд, скудное питание, отсутствие элементарной медицинской помощи и, как следствие, возникновение эпидемий. В этих лагерях погибла практически половина всех немцев бывшего СССР. Это был чистой воды геноцид.
…………..
Началась третья волна массовых репрессий. 26 ноября 1948 года издаётся Указ Президиума Верховного Совета СССР " Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы Советского Союза в период Отечественной войны".
Всех немцев (под расписку) уведомили о том, что в этих местах они поселены навечно и что они не имеют права на возврат конфискованного у них при выселении имущества. За попытку самовольного выезда (побега) с места спецпоселения ссылали на 20 лет каторжных работ».
Вот такие «три богатыря» из НКВД СССР скрываются в секретной истории ВЧК -НКВД - ГПУ- МГБ - КГБ СССР - ФСБ РФ!

Ну, а сам рассказ о «разгрузке» ими лагерей я продолжу в следующей части…
(конец ч. 1)

Статья с фото и рисунками находится тут:http://h.ua/story/342488/

Очень часто сам Яков Петерс присутствовал при казнях. Расстреливали пачками. Красноармейцы говорят, что за Петерсом всегда бегает его сын, мальчик 8—9 лет, и постоянно пристает к нему: «Папа, дай я».
«Революционная Россия», 1920, № 4

Многие тайны следствия приговоренные к расстрелу уносили в могилу. Одна из таких тайн — фамилии и имена палачей, или, как их тогда называли, исполнителей смертных приговоров.

Их имена были самой большой тайной Советского Союза. Несмотря на то, что об их существовании знала вся страна и через их руки прошли простые рабочие, крестьяне, маршалы, генералы, народные артисты, партийные деятели, никто не знал их фамилий. Зато лица были известны очень многим. Правда, это было последнее, что видели эти люди...

Лица палачей, или, как их тогда называли, исполнителей смертных приговоров.
Убивать — их профессия, и чем больше смертей, тем выше звание, тем больше орденов, тем выше авторитет в глазах начальства.
Для контраста хочется привести историю казни нацистского людоеда Адольфа Эйхмана в Израиле. За все время существования еврейского государства это был первый и единственный случай возведения преступника на эшафот. Смертный приговор приводил в исполнение по назначению тюремный служащий Шалом Нагир, но он согласился на эту процедуру лишь после того, как просмотрел специально показанный ему фильм о зверствах нацистских головорезов.

Процедура была проста. Эйхман с петлей на шее вступил на крышку люка, и Шалому нужно было только повернуть рычажок. Но потрясение палача было столь велико, что пришлось отправить его поддержать расстроенную психику в санаторий. Не помогло. Еще очень долго «разового» исполнителя Шалома продолжали одолевать кошмары...

Советских палачей кошмары не мучили.
В СССР должность исполнителя смертной казни считалась на государственной иерархической лестнице далеко не последней. Поэтому и звание палачу, который для маскировки почему-то назывался комендантом, было положено почти генеральское.

Надо отметить, что советский палач не всегда расстреливал сам, зато постоянно руководил расстрелом. Иногда палачами были государственные служащие.
Одним из выдающихся мастеров заплечных дел был начальник комендатуры ОГПУ — НКВД, руководивший расстрелами осужденных в СССР в 30—40-е годы, Василий Михайлович Блохин (1895—1955).

Он выходец из крестьянской семьи села Гавриловское Владимирской губернии. До призыва в царскую армию пас скот. После октябрьского переворота стал работать в ВЧК- В 1921 году вступил в большевистскую партию. В 1924 году получил «почетную» должность коменданта-расстрелыцика, которой отдал 30 лет жизни, вплоть до 2 апреля 1953 года. К этому времени за свои «заслуги» награжден семью орденами и имел звание генерал-майора.

Горячей страдой для Василия Михайловича, когда приходилось трудиться на плахе 24 часа в сутки, было время сталинского террора. Ему приходилось убивать не только в Москве, но и ездить в командировки в другие места, где в ожидании казни томились тысячи ни в чем не повинных жертв.

Но справедливости ради надо сказать, Блохин никого не судил и приговоров не выносил. Он только эти приговоры исполнял, причем делал он это с умением и театральным размахом. Сняв форменный сюртук, он облачался в кожаный костюм палача — фартук, краги и картуз. Пулей в затылок он укладывал за сутки до двухсот человек, что для профессионала, работавшего в одиночку, считалось стахановским показателем.

Но у Блохина был конкурент из Тбилиси, который вырвал у него пальму первенства. Самым скорым на расправу был комендант внутренней тюрьмы МВД Грузии полковник С. Н. Надараян (впоследствии телохранитель Лаврентия Берии). Этот палач, по свидетельствам авторитетных товарищей, не тратя время на переодевание, за ночь лишал жизни до 500 человек.
23 ноября 1954 года постановлением Совета Министров СССР В. М. Блохин был лишен генеральского звания, для него это стало настоящим ударом. Через несколько месяцев он умер, сердце не вынесло такого неуважения.

Полковника Надараяна ждало более жесткое наказание. Как одного из прислужников Берии, осенью 1955 года его судил военный трибунал. Но, как ни странно, по сравнению с остальными подсудимыми он получил самое минимальное наказание — 10 лет лагерей с конфискацией имущества.
Тела расстрелянных ежедневно поступали в таком количестве, что вскоре стала проблема с местами захоронения. На помощь пришли крематории. Прах сожженных закапывали на территории Донского крематория в период с 1934-го по 1940 год. Также хоронили на территории Яузской больницы, на Ваганьковском, Калитниковском, Рогожском и других кладбищах.
Очень скоро мест на кладбище хватать не стало.

Чья-то «светлая» голова родила идею создать так называемые зоны, расположенные на принадлежащих НКВД землях в поселке Бутово и совхозе «Коммунарка»: самые массовые захоронения именно там.

Процедура приведения приговора в исполнение была проста. Сначала составлялось предписание под грифом «совершенно секретно» Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, которое подписывал председатель этой коллегии Ульрих.

Вот один из подобных документов, датированный 25 декабря 1936 года:
«Предлагаю привести немедленно в исполнение приговор Военной коллегии Верхсуда СССР от 7.XII.36 г. в отношении осужденных к расстрелу. Исполнение донести».

Из комендатуры Военной коллегии вскоре пришла ответная бумага за подписью капитана Игнатьева:
«Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 7.XII.36 г. в отношении поименованных на обороте шести человек приведен в исполнение 25.XII.36 г. в 22 ч. 45 м. в гор. Москве».

В тот же день он пишет еще одну бумагу.
«Директору Московского крематория. Предлагаю принять для кремации вне очереди шесть трупов».
Директор письменно подтвердил, что «груз» принят.

После трудового дня отчет, все по протоколу, никакой самодеятельности. Каждая партия «пущенных в расход» — аккуратная бумага о безупречном выполнении задания ликвидации «врагов народа».

Один из примеров — акт от 4 июля 1938 года:
«Мы, нижеподписавшиеся, старший лейтенант государственной безопасности Овчинников, лейтенант Шигалев и майор Ильин, составили настоящий акт о том, что сего числа привели в исполнение решение тройки УНКДД МО от 15 июня. На основании настоящего предписания расстреляли нижеследующих осужденных...»
Далее по списку — 22 человека...

Затем пришлось вернуться на внеурочных — дострел еще семерых.
Братья Шигалевы — тоже одни из самых известных палачей сталинской эпохи.

Старший, Вася, получив в родном Киржаче четыре класса образования, пошел в подмастерья к сапожнику. Затем вступил в Красную гвардию, был пулеметчиком. Затем пошел надзирателем во Внутреннюю тюрьму. В 1937 году, после службы в комендатуре НКВД, Шигалев-старший получает должность сотрудника для особых поручений — палач, в ином, зашифрованном «маринаде». Со временем он стал почетным чекистом, кавалером нескольких боевых орденов и, само собой разумеется, уважаемым членом ВКП(б).
Особенность Василия в том, что он был единственным из исполнителей, на которого «настучали» коллеги.

В его личном деле присутствует рапорт на имя заместителя наркома внутренних дел М. П. Фриновского, в котором сообщается, что «сотрудник для особых поручений Шигалев Василий Иванович имел близкое знакомство с врагом народа Булановым, часто бывал у него на квартире».
В 1938-м такого рапорта было достаточно, чтобы попасть в руки своих сослуживцев по комендатуре, но Фриновский, видимо, решил, что разбрасываться «ценными» кадрами не стоит. Как говорится, пронесло.
Но Василий намотал на ус урок «предательства».

Он принялся настолько безупречно выполнять свою работу, что довольно скоро был награжден орденом «Знак Почета».
Но Иван, младший, как говорится в сказке, вовсе был...
Получив трехклассное образование, он работал продавцом. После армии пошел по стопам старшего брата, став надзирателем во Внутренней тюрьме.

Следующая пометка в биографии — вахтер, начальник бюро пропусков и, наконец, сотрудник для особых поручений. Лишние руки в то время (несмотря на множество желающих) были далеко не лишними.
Иван быстро догоняет по результатам своего брата, получает награду и... перегоняет.
Став подполковником, он получает орден Ленина и... медаль «За оборону Москвы».
По сути работая на немца...
Так работали братья наперегонки...

Что уникально, фамилия братьев-палачей была уже увековечена, и не кем-нибудь, а самим Достоевским в 1872 году в бессмертном произведении «Бесы».
Именно Федор Михайлович придумал в своем романе Шигалева и шигалевщину как уродливое порождение социалистической идеи.
Как говорит центральный персонаж Достоевского Петр Верховенский? «Мы провозгласим разрушение... Мы пустим пожары... Мы пустим легенды... Тут каждая шелудивая «кучка» пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут, да еще за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал. Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам».

Но все эти богатыри палачества — жалкие подмастерья настоящего «мастера». На его личном счету более 10 тысяч расстрелянных.
Человек-смерть Петр Иванович Магго.
Латыш по национальности, с внешностью провинциального интеллигента в круглых смешных очках, он окончил всего два класса сельской школы, батрачил у помещика, участвовал в Первой мировой войне, в 1917-м вступил в партию большевиков и почти сразу стал членом карательного отряда, входившего в состав ВЧК.

Проявление истинного призвания товарища Магго не заставило себя ждать. Не прошло и года, как его назначают надзирателем, а потом начальником тюрьмы, расположенной по улице Дзержинского, 11. Там он служил до 1931 года, а затем стал сотрудником для особых поручений комендатуры ОГПУ, или попросту палачом.

Десять лет он, денно и нощно, не выпускал из рук (без преувеличения набив мозоли) свой «наган». Кстати, почему-то из всего доступного в изобилии огнестрельного оружия палачи предпочитали револьверы именно этой системы.
За годы нескончаемых убийств товарищ Магго стал почетным чекистом, получил несколько орденов (надо отметить, что руководство НКВД и ЦК ВКП(б) всегда щедро поощряло этот самоотверженный труд различными наградами и медалями вплоть до высшей награды страны — ордена Ленина), награжден грамотой ОГПУ и золотыми часами, а в характеристике удостоен высочайшей похвалы, таинственность которой говорит об исключительной ответственности и важности возложенной на него работы: «К работе относится серьезно. По особому заданию провел много работы».
Но все же и у кристального чекиста был свой грешок, который несколько подмочил его характеристику.

Магго любил выпить, причем крепко. Впрочем, это, как говорится, издержки профессии. Перезагрузки были космические.
У советского палача того времени всегда под рукой было ведро водки и ведро одеколона. После трудового дня водку пили до потери сознания. А одеколоном мылись. До пояса. Это помогало избавиться от запаха пороха и крови.

Кстати, как закономерность было замечено, палачей боялись все животные, даже собаки шарахались, а если и смел какой-нибудь пес тявкнуть, то только издалека.
На почетную в то время должность палача могли принять только очень надежного товарища. Обязательно коммуниста и по строгой рекомендации парткома.
В личных делах эти рекомендации непременно отражались.
Некоторых рекомендовали весьма лаконично, но после этого никакой конкуренции.

Например, палач Петр Яковлев. В его личном деле совсем небольшая запись:
«С 1922 по 1924 год был прикомандирован в Кремль к личному гаражу В. И. Ленина и тов. Сталина. Был начальником гаража и обслуживал их лично».
Учитывая столь всесильных покровителей, безграмотный рабочий дослужился до полковника, побывал начальником отдела связи и руководителем автобазы ОГПУ. Но пик карьеры — сотрудник для особых поручений. ПАЛАЧ.
Кстати, многие из исполнителей были прекрасными отцами, как говорится в характеристиках: «в быту скромен и хороший семьянин». Более того, родители, жены, дети не знали, чем занимаются их сыновья, мужья и отцы.

Да и зачем? Квартиры давали отличные, зарплаты и пайки еще лучше, путевки в санатории и профилактории — в любое время года. Что еще надо?
Что же касалось службы в органах НКВД, так это повод для гордости, а не сомнения.
И заработанный хлеб они ели с гордостью.

Для сравнения хочется привести мнение, которое высказал во время нашего с ним интервью рядовой 83-летний ветеран (не исполнитель).
Человек, прослуживший более 30 лет в Бутырке тюремным смотрителем без единого выговора, не заслужил даже однокомнатной квартиры. Его близкие родственники знали, где работает их кормилец, но ни соседи, ни друзья до сих пор не в курсе! Почему? Стыдно!
Но для него это был, возможно, единственный шанс прокормить семью.
Увольнение с должности практически всегда было связано с проблемами здоровья.
Магго спился и незадолго до войны умер.

Петр Яковлев заработал кардиосклероз, эмфизему (потеря эластичности) легких, варикозное расширение вен, глухоту на правое ухо — результат стрельбы с правой руки.

Его коллега Иван Фельдман уволился инвалидом второй группы. Невероятное количество заболеваний не дало ему прожить и года.
Подполковник Емельянов был уволен в связи с невменяемостью. В приказе о его увольнении так и говорится: «Тов. Емельянов переводится на пенсию по случаю болезни (шизофрения), связанной исключительно с долголетней оперативной работой в органах».

В таком же положении оказался и бывший латышский пастух, затем тюремный надзиратель и, наконец, образцовый сотрудник для особых поручений Эрнест Мач. Двадцать шесть лет верой и правдой отработал на своем посту Мач, дослужился до майора, был назначен воспитателем молодых чекистов, получил несколько орденов.
Диагноз — псих.
В рапорте более корректно: уволить из органов как «страдающего нервно-психической болезнью».
Инвалидом первой группы уходит на пенсию и подполковник Дмитриев. Человек, который по сути выручил товарищей из НКВД, из шоферов перешел в исполнители. В 1937-м казнить не успевали, рук не хватало.

В словаре Владимира Ивановича Даля есть удивительный афоризм: «Не дай бог никому в палачах быть — а нельзя без него!»
Все это, конечно, так, и эту презренную работу кто-то должен исполнять. Но, как мы убедились ранее, между нуждой и призванием пропасть...

Екатерина Рожаева
"Бутырка"

Имя: Василий Блохин (Vasiliy Blohin)

Возраст: 55 лет

Место рождения: Суздаль

Место смерти: Москва

Деятельность: начальник комендатуры ОГПУ-НКВД, исполнитель расстрелов

Семейное положение: был женат

Василий Блохин - биография

Он лично привел в исполнение смертный приговор почти 15 тысячам человек. Среди расстрелянных было немало его коллег, с которыми он еще вчера получал ордена и пил водку. При этом самого палача каток репрессий обошел стороной...

Обычный с виду офицер НКВД перед казнью словно преображался. Его коллега вспоминал: «И тут я увидел весь этот ужас... Блохин натянул свою специальную одежду: коричневую кожаную кепку, длинный кожаный коричневый фартук, кожаные коричневые перчатки с крагами выше локтей. На меня это произвело огромное впечатление - я увидел палача!»

События 1917 года кровавым колесом прокатились по России. Уроженец Владимирской губернии, 22-летний унтер-офицер Василий Блохин старался в политику не лезть, во время революции залечивал раны в госпитале. А когда выздоровел, война с немцами была закончена. Выросший в бедной крестьянской семье Блохин решил, что сжимать цевье винтовки ему нравится куда больше, чем рукоять плуга, и записался добровольцем в Красную армию. Он не только обрел новое место службы, но и подтвердил свою лояльность новой власти - изъявил желание вступить в партию.

Командование не сразу, но заметило хваткого парня. Через три года, в 1921-м, солдата-коммуниста направили в особый батальон ВЧК, в Ставрополь. Личный состав этого подразделения подбирался тщательно: солдат готовили не для боев, а для особой работы. Как емко выражались в ЧК: «Для уничтожения белогвардейской нечисти». Проще говоря, для расстрелов. Блохин сделал блестящую карьеру, всего через 5 лет став комиссаром по особым поручениям спецотделения при Коллегии ОГПУ.

Что это были за поручения, догадаться несложно. Тогда же подпись Блохина стала мелькать на актах о приведении в исполнение высшей меры. Дальнейшим повышением он был обязан своему начальнику - коменданту ОГПУ Карлу Вейсу. Тот попался на взятке сотрудника иностранной миссии и был осужден на 10 лет. А на место Вейса назначили Блохина. Новая должность пришлась очень кстати. Теперь, минуя проверки, комендант мог свободно проходить во внутреннюю тюрьму Лубянки и лично приводить приговоры в исполнение.

Именно в тот период документы Блохина попали на стол . «Отец народов» лично утверждал списки сотрудников особого подразделения, в чьи обязанности входили как расстрелы, так и охрана высших лиц государства.

Заняв высокий пост, Блохин получил богатую квартиру и завел домработницу - односельчанку Шуру. Когда девушка приезжала в родную деревню на побывку, то увлеченно рассказывала, каким человеком стал Васька, сколько у него в доме хрусталя и как хорошо одевается его жена. Но больше всего Шуру удивлял сам хозяин: она много раз видела, как в его кабинет заходят люди, а вот обратно уже не выходят. Как такое возможно?! На самом деле все было банально и страшно: Блохин
Впрочем, дома Василий бывал не часто: в 1930-е годы количество расстрелов увеличилось, и нагрузка на палачей возросла. Бло-хин очень старался: за одну ночь он мог лишить жизни несколько десятков человек! А вот его коллеги не выдерживали - один за другим стали умирать от инфарктов, инсультов или просто сходить с ума.

Чтобы облегчить нагрузку на расстрельную команду, Блохин воспользовался опытом нацистов. Грузовик с выведенной в кузов выхлопной трубой принимал партию смертников на Лубянке и вез окольным путем к месту предполагаемого тайного захоронения. К моменту приезда в кузове находились уже одни трупы, и палачам не нужно было напрягаться. Хотя и их самих могла постигнуть та же участь: арест, суд, приговор. Причем расстреливали их вчерашние коллеги, и каждый отдавал себе отчет, что может оказаться по ту сторону ствола в любой момент.

Причина такой нестабильности была в сменах руководства ОГПУ-НКВД. Ведь каждый начальник старался вычистить ставленников прежнего. Так, убирал людей Ежова, а тот до этого избавлялся от людей Ягоды. Кстати, пулю в лоб экс-наркому НКВД отправил именно Блохин. Вместе с Ягодой казнили и участников «правотроцкистского блока». По приказу Ежова Ягоду усадили на стул и заставили наблюдать за казнью его товарищей. А когда настал и его черед, Блохин взвел курок и равнодушно пустил вчерашнему боссу пулю в лоб.

В «черном» 1937-м работы «черному» мастеру прибавилось. В числе его жертв оказались известные люди: маршал Тухачевский, командармы Уборевич, Якир, писатель Бабель и многие другие. Фанатичная преданность своему делу и отсутствие лишних вопросов создали Блохину репутацию надежного человека. И когда у руля НКВД встал Берия, эта же репутация сохранила палачу жизнь.

Лаврентий Павлович уже подготовил постановление на арест Блохина и пришел к Сталину, чтобы завизировать бумагу. Взглянув на документ, Иосиф Виссарионович вызвал начальника своей охраны Власика и спросил, что тот думает о Блохине. Власик о палаче отозвался положительно. Словно получив подтверждение своему мнению, Сталин отказал в аресте: «Такие люди выполняют черновую работу. Они нам еще пригодятся».

Но самое страшное преступление Блохина случилось позже - в 1940 году, в Катыни (под Смоленском). После занятия вооруженными силами СССР Западной Украины и Белоруссии несколько тысяч польских военных оказались в советском плену. Блохину и его команде было поручено уничтожить захваченных поляков. Верные псы методично принялись за дело. Стреляли чаще в основание черепа, чуть вверх -так было меньше крови. Из камеры, где происходили убийства, трупы выкидывали во двор. Там ждали грузовики, кузов которых каждый день отмывали от частичек мозга и крови.

Тела (по 25-30 на каждый грузовик) накрывали брезентом и перевозили к большим котлованам, вырытым в лесу недалеко от села Медное. Котлованы закапывали и сравнивали с землей бульдозером. Всего было расстреляно около 6500 офицеров, из них 700 человек лишил жизни лично Блохин. За успешно проведенную «работу» он получил орден Красного Знамени и очередное повышение по службе. (Впрочем, ряд современных исследователей все же полагают, что польских офицеров расстреляли гитлеровцы.)

Свой последний приговор палач исполнил 2 марта 1953 года - за три дня до смерти Сталина. Но самому предстать перед судом Блохину так и не довелось. Хотя он и проходил по делу Берии, его сочли рядовым исполнителем и всего-навсего лишили звания генерал-майора и наград.

Выкинутый на обочину жизни, бывший палач стал злоупотреблять алкоголем. Официальная версия гласит, что в 1955 году Блохин, страдавший от гипертонии, скончался от инфаркта миокарда. Неофициальная - что самый результативный палач застрелился из наградного маузера. По странной иронии судьбы, его могила расположена на Донском кладбище Москвы неподалеку от братской могилы его жертв.