Родилась в 1918 году в селе Чувашская Майна (ныне сельское поселение Алексеевского района Республики Татарстан). В семье Бикуловых было 5 детей: Дарья, Мария, Николай, Елизавета и Павел. По ошибке Дарью тоже записали в учётную книгу как Марию. Так её и называли в деревне Марья-Дарья. В 1930 годы Алексей Бикулов - отец семейства - ездил на заработки в Запорожье. В середине 1930-х, в голодные годы в Поволжье, двух старших - двух Марьюшек взял с собой. В 1939 году, когда уже говорили о неизбежности войны, Алексей с младшей Марией вернулись на родину, а старшая отправилась в Ленинград. Работала штукатуром на Мясокомбинате им. С. М. Кирова. Вскоре вышла замуж за Кошкина, который погиб в первые дни войны.

10 июля 1941 года добровольно вступила в ряды Красной Армии, призвана Московским РВК (Московский район города Ленинграда). На фронт ушла с дивизией народного ополчения и начала боевой путь санитарной сестрой.

4 мая 1942 года направлена в 103-й стрелковый полк. С августа 1942 года работала телефонисткой, но ей хотелось чего-то большего. И Мария заканчивает снайперскую дивизионную школу. В морозный день 18 ноября 1942 года она впервые вышла на огненную позицию и открыла свой боевой счёт. С этого дня девушка с рассвета до темноты не покидала боевой рубеж.

25 января 1943 года снайпер 103-го стрелкового полка (85-я стрелковая дивизия, Ленинградский фронт) красноармеец М. А. Кошкина представлена командованием части к первой награде за уничтожение 31 фашиста. Приказом № 4/н от 3 февраля 1943 года по 85-й стрелковой дивизии награждёна орденом Красной Звезды.

15 марта 1943 года убила 83-го (по другим источникам - 85-го) фашиста. Это был её последний снайперский выстрел: в этот же день её тяжело ранило в правый глаз. Стрелять по снайперски она больше не могла, но воевать продолжала: ходила в разведку, спасала раненых. 1 июня 1943 года ефрейтор М. А. Кошкина награждёна медалью "За оборону Ленинграда".

В конце января 1944 года санинструктор 78-й отдельной разведовательной роты (85-я стрелковая дивизия, Ленинградский фронт) младший сержант М. А. Кошкина представлена командованием части к новой награде за уничтожение 10 фашистов (в составе разведгрупп) и оказание помощи 21 раненому. Приказом № 8/н от 31 января 1944 года по 85-й стрелковой дивизии награждёна орденом Славы 3-й степени.

В ночь с 5 на 6 марта 1944 года, прикрывая отход группы разведчиков, Марию ранило в руку разрывной пулей. Так кончились славные ратные дела девушки с Московской заставы. Она была направлена в школу снайперов, где передавала свой боевой опыт молодым бойцам.

После окончания войны работала в амбулатории Ленинградского мясокомбината. Память о Марии Кошкиной бережно хранят в Чувашской Майне по сей день. Ей посвящён отдельный стенд местного музея. Старожилы вспоминают, что, когда в послевоенные годы Мария приезжала из Ленинграда в родную деревню, она никогда не надевала орденов и медалей. На вопрос "почему", она отвечала, что получила их за то, что убивала людей...

* * *
Из фотоматериалов разных лет:

Из материалов наградных листов М. А. Кошкиной:

Из материалов прессы военных лет:

Из материалов прессы послевоенных лет:

Много лет работает в амбулатории ленинградского мясокомбината Мария Алексеевна Ткалич. Она рентгенотехник. В амбулатории часто раздаются телефонные звонки:

Попросите, пожалуйста, товарища Кошкину.

Вы, вероятно, её фронтовой товарищ?

Так точно, угадали.

Сейчас попрошу.

И к телефону подходит Мария Алексеевна Ткалич. Её девичья фамилия - Кошкина.

Впервые на ленинградский мясокомбинат имени С. М. Кирова она пришла в 1939 году. 18-летняя чувашка, Мария Кошкина поступила в отдел капитального строительства. Работала штукатуром. Жила в общежитии. Вместе с подругами ходила гулять в парк, любила танцы. Подолгу задерживалась у зеркала - хорошо ли сидит платье, нарядна ли прическа.

Как - то в клубе она слушала рассказ о войне с белофиннами. Удивилась, узнав, что на фронте были и девушки - они под огнём противника делали перевязки раненым, выносили их с поля боя. Тут же Мария спросила себя: "А я сумела бы?"

Все дни после услышанного в клубе она думала о тех девушках. "Может, и мне, как они, поступить в кружок сандружинниц?" И пошла в Общество Красного Креста. Твёрдо решила последовать примеру тех девушек.

Занятия на курсах медсестёр проводились 2 раза в неделю, после работы. Ей нравилось, что занимались они не только в классных помещениях, но и на местности. Им поручали разыскать "раненых", а для этого нужно было преодолеть густой кустарник, заболоченную местность, канавы. "Наверно, так и на войне", - думалось ей.

Но не думала я тогда, что скоро, очень скоро не в учебных, а во фронтовых условиях придётся мне выносить с поля боя наших раненых воинов, - рассказывала Мария Алексеевна Кошкина. Я ушла добровольцем в армию, меня направили в медсанбат.

На фронт она ушла со 2-й добровольческой дивизией народного ополчения Московского района. Боевой путь начала санинструктором разведовательной роты. Только из одного боя она вынесла 15 раненых.

Её имени в течение первого года воины почти никто не знал. Она, как и многие другие девушки - патриотки, перевязывала и выносила с поля боя раненых, помогала врачам в полковом медицинском пункте.

И вдруг Мария заставила заговорить о себе. А началось всё так. Как - то она попросилась пойти с разведчиками в засаду. "Может быть, будут раненые, - убеждала она, - окажу им медицинскую помощь на месте". И ей разрешили. Вышли на рассвете и вскоре... напоролись на противника. Разведчиков, не считая Кошкиной, было 6, фашистов - 15. С первых же выстрелов 3 вражеских солдата оказались сражёнными. Остальные стали отстреливаться. Но их стрельба была беспорядочной, и ни один из наших разведчиков не пострадал. Но через какое - то время фашисты опомнились. Завязался упорный бой. В перестрелке был убит один наш боец. Кошкина взяла его винтовку и впервые в жизни стала стрелять по врагам. Начало оказалось удачным - одного подстрелила.

Возможно, этот эпизод и не отразился бы на её будущей военной биографии. Может быть, так бы и случилось, не окажись в её руках "Комсомольская правда", с первой страницы которой смотрела снайпер Людмила Павличенко, на счету которой было уже несколько сотен уничтоженных вражеских солдат и офицеров. Мария Кошкина заявила: "Буду такой же, как Павличенко".

На моих глазах гибли боевые товарищи, друзья... И с каждым днём мне становилось всё яснее, что я не смогу быть только медичкой. Не смогу! А тут ещё этот немец...

Как - то в конце Июля 1941 года советские зенитчики подбили вражеский самолёт. Это было в районе Кингисеппа. Раненый немецкий пилот выбросился с парашютом и был взят нами в плен. Его лечили в нашем медсанбате. Немец вёл себя нагло, требовал подавать ему на обед изысканные блюда и похвалялся, что Ленинград скоро будет взят гитлеровцами. Я крикнула ему: "Никогда! Этому никогда не бывать, я сама, своими руками буду уничтожать таких как ты!"

Вскоре, в газете Мария прочла о Смолячкове. Прочла и снова задумалась: "А нельзя ли и мне попробовать?" Мысль не давала покоя. Она настояла, чтобы её отправили на курсы снайперов. Ей помогли в этом товарищи. Она в короткий срок в совершенстве овладела искусством меткой стрельбы, став одним из первых снайперов среди девушек Ленинградского фронта.

Мария любила ходить в разведку. Однажды её разведгруппа скрытно подобралась почти к самому переднему краю противника. Из засады был виден большой сарай. Около него - немцы. Они, не подозревая об опасности, спокойно разгуливали, горланили песни. Затем открыли сарай, вывели группу советских женщин. Немцы, видимо, добивались от них каких - то сведений. Но советские патриотки молчали. Тогда фашисты избили их и, загнав обратно в сарай, подожгли его.

Нашим разведчикам ничего не стоило перебить всех врагов. Но тогда они бы себя выдали, а этого нельзя было допустить: советские воины выполняли специальное задание. Но вскоре, действуя уже как снайпер, Мария отомстила за тех женщин, которые погибли в огне.

Новой профессией Кошкина была довольна. Она гордилась, что ей доверили винтовку с оптическим прицелом. В морозный день 18 Ноября 1942 года она впервые вышла на огневую позицию. С ней был опытный снайпер Егоров. На мёрзлой земле пролежали почти целый день. Егоров подстрелил немца, а Марии не везло. Ей было холодно, она с горечью думала, что училась зря, что наверно ничего у неё со снайперством не выйдет. Старшина понял настроение девушки.

Терпение, Маруся, - прошептал он, - враги сами в руки не прыгают... Без выдержки снайпером не станешь.

Начало уже темнеть, когда Мария увидела: метрах в 130 - 150 пугливо перебегал немецкий солдат. Девушка прицелилась и выстрелила. Немец сразу рухнул. "Убила? - подумала Мария, - нет, пожалуй, что - то он очень быстро свалился, убитый падает медленно, просто он спрятался". Опять неудача!

Прошло ещё полчаса. Снова показался немец. На этот раз Мария не промахнулась. "Счёт мести" открыт! Радостная и возбуждённая она вернулась в землянку. С этого дня девушка с рассвета до темноты не покидала боевой рубеж.

Она выходила на передовую почти ежедневно и каждый раз возвращалась с удачей. Счёт уничтоженных ею фашистов быстро рос. Росла и её популярность.

Ответственный секретарь редакции дивизионной газеты "За победу" И. М. Альбац написал статьи о зачинателях снайперского движения в дивизии - Петре Дятлове и Марии Кошкине - в дивизионной и фронтовой печати.

1 Декабря 1942 года Мария Кошкина, имея уже 2-недельный снайперский стаж, была приглашена на 2-й дивизионный слёт снайперов. Она была по - прежнему застенчивой и робкой. Когда назвали её имя и похвалили за первые успехи, она опустила глаза и покраснела. Всем невольно подумалось: "Такое хрупкое существо, а взялась за столь опасное, не женское дело, требующее огромной воли и бесстрашия".

Да, характер на войне у Марии Кошкиной оказался богатырский. В то же время к нашим бойцам она была доброй и отзывчивой, никогда не оставляла раненого в беде, даже если ей грозила смерть. Могла сутками напролёт просидеть у его кровати, готовая в любую минуту прийти на помощь, отвлечь от невесёлых мыслей, от страданий и боли.

Солдатская газета 3 Декабря 1942 года поместила сообщение: "Снайпер Мария Кошкина уничтожила 15 фашистов". Прошло 3 месяца - новая заметка: "На счету нашей Марии - 46 убитых гитлеровцев. За мужество, проявленное в борьбе с немецкими захватчиками, советская патриотка награждена орденом Красной Звезды".

Имя меткого стрелка Марии Кошкиной узнали и фашисты. Их снайперы начали охотиться за ней. Узнав о награждении Кошкиной орденом, фашисты кричали в нашу сторону: "Машку - Кошку поймаем, звезду вырежем на её теле".

Немцы боялись нашего знатного снайпера. О том, какой они её себе представляли, узнали наши воины при следующих обстоятельствах. Однажды наши разведчики, с которыми отправилась и Кошкина, взяли "языка" - солдата, стоявшего на часах у блиндажа. Пока разведчики расправлялись с гитлеровцами в блиндаже, Маша охраняла разоруженного пленного. Немного оправившись от страха, тот пытался заговорить с девушкой.

Тот поинтересовался:

Кто вы есть?

Мария Кошкина.

Не может быть... Ваш Машка - Кошка - во!

И широким жестом немец показал, что она огромного роста.

А глаза у неё - во! - И он их сравнил с большим биноклем.

Маша рассмеялась. "Машка - кошка" совсем была не великан, а маленького роста, худенькая, совсем ещё молоденькая, чернявая. А вот походка у нее была действительно мягкая, да и глаза острые.

Подошли наши разведчики. Они тоже посмеялись, узнав о разговоре Марии с пленным. А изумлённый и перепуганный фашист в изнеможении опустился на землю...

С каждым днём увеличивался личный счёт снайпера Марии Кошкиной. Наши бойцы любили её за смелость, за приветливость в обращении.

Наступил новый, 1943 год. В номере от 1 Января фронтовая газета "На страже Родины" поместила статью Ильи Эренбурга. Он писал: "...Мы многое пережили, мы многое потеряли, но и в самые страшные дни мы хранили вepy. Мы знали, что нельзя уничтожить Россию, как нельзя уничтожить правду.

Год тому назад немцы ещё мечтали ворваться в Ленинград. Они стянули на шее города петлю. Они не взяли Ленинграда, они его и не могли взять Ленинград - это больше, чем город, это гордость. Варвары омрачили его снарядами и бомбами. Они думали, что перед ними распахнутся двери. Они не знали, что такое сердце Ленинграда. Горячее, оно обливается кровью, и оно крепче гранита. Триста тысяч немцев гниют вокруг Ленинграда - большой немецкий город под землей...

С Новым годом, защитники Ленинграда. Привет вам, прославленные стрелки Дьяченко, Антонов, Мария Кошкина!"

В начале Января 1943 года Мария узнала печальную новость: погиб зачинатель снайперского движения Герой Советского Союза Феодосий Смолячков. Морозным утром он ушёл на огневой рубеж и не вернулся: вражеская пуля сразила его. К этому трагическому дню на личном счету комсомольца было 125 уничтоженных фашистов. Никогда не видела Мария Кошкина прославленного снайпера, но всегда считала себя его ученицей. Она поклялась отомстить за его смерть. Росло число убитых ею врагов. Марию наградили орденом Красной Звезды. О первой девушке - снайпере много писали в военных газетах.

* * *

15 Марта 1943 года Мария убила 85-го фашиста. Это был её последний снайперский выстрел: в этот же день её тяжело ранило в правый глаз. Стрелять по-снайперски она уже больше не могла, но воевать продолжала: ходила в разведку, спасала раненых. Так прошёл ещё один военный год...

В ночь с 5 на 6 Марта 1944 года (было это под Псковом) 6 наших смелых воинов отправилась за "языком". С ними - Мария, у неё - автомат и санитарная сумка. Четверо наших воинов направились в расположение противника. Марию оставили в засаде. Чуть поодаль от неё - ещё один наш солдат. Их задача - прикрыть отход наших разведчиков. Прошло с полчаса. И вот на стороне противника раздался крик. Как потом выяснилось, это кричал немецкий солдат, которого захватила наша разведка. Началась стрельба. Враги стреляли разрывными пулями. Мария была тяжело ранена в руку. Её отправили в госпиталь.

Так кончились славные ратные дела комсомолки с Московской заставы, но остались в строю подруги, которых она обучила снайперскому искусству.

"Почти 8 часов пролежала в снегу Аня Фёдорова - ученица прославленного снайпера Марии Кошкиной, но добилась своего: убила 3-х фашистов", - сообщала военная газета "Удар по врагу". Увеличивали свои "счета мести" и другие ученицы Кошкиной.

М. А. Кошкина.

Мстя за Кошкину, её ученицы - снайперы участили вылазки за передний край нашей обороны, увеличивали количество истреблённых врагов. Одна из последователей Марии - комсомолка Нина Кострова уничтожила более 10 фашистов. После войны Кострова (Лебедева) также работала на мясокомбинате в Ленинграде.

Мария Кошкина была первой женщиной - снайпером в своей дивизии (ставшей к тому времени - 85-й стрелковой Краснознамённой Павловской). О славной героине на фронте сложили песню. Концовка была помещена в многотиражной листовке, выпущенной в её честь:

"Мария Кошкина, пусть враг тебя боится,
Ты множишь славу Родины своей.
Отныне Родина, как мать, тобой гордится,
Вписав в число отважных дочерей".

* * *

Прошло много лет, но в воинской части, где служила Мария Алексеевна Кошкина (Ткалич), помнят о ней. О её патриотизме и снайперском мастерстве рассказывают молодым воинам, ставят в пример.

Как - то раз она получила приглашение посетить свою родную воинскую часть. Ответила: "Обязательно приеду". Солдаты и офицеры радушно встретили ветерана своей части.

Я очень волновалась, - говорит Мария Алексеевна - Ходила по чистым, опрятным казармам, а мысли мои были далеко, вспоминались военные годы, прожитые под огнём противника. Было приятно узнать, что нынешние воины хорошо несут службу, приумножают славу фронтовиков.

А потом мне пришлось ещё пережить волнение. Пыталась быть спокойной, но мне это плохо удавалось. Дело в том, что кто - то из воинов обратился ко мне с просьбой показать, как я стреляла в войну.

Да что вы, ребята, я же винтовку в руки не брала почти четверть века.

Ничего страшного. Вы попробуйте...

Кажется, выходя "на охоту" за передний край, я никогда так не волновалась - боялась, как бы не осрамиться. Рискованно было браться за винтовку через 18 лет, но отказать не могла... Помню, все с огромным интересом, я бы сказала, с напряжением следили за мной. И вот результат: все мишени поражены. Фронтовая выучка оказалась прочной. Глаза и руки не утратили точнейшей своей чуткости.

Широко известно имя снайпера Марии Кошкиной, уничтожившей 83 солдата и офицера противника, и в войсках Ленинградского военного округа. Её фотопортрет военных лет выставлен в окружном Доме офицеров, где открыт музей. Экскурсоводы тепло и подробно рассказывают о её боевом пути в годы Великой Отечественной войны, о том, что и после войны она, бывший боец, долгие годы стоит на страже здоровья советских людей.

(Г. Д. Кривич - "Женщины - снайперы Ленинграда", Лениздат, 1966 год.)

Я помню, мы почти доехали. Вова говорил что-то про торт: его мама то ли испекла, то ли купила торт, и вот сейчас мы приедем и поедим. Была почти ночь, поздняя осень, темно, мерзкая погода, мы возвращались из кино, поесть торта было бы очень кстати. Вдруг - вспышка, тормоза визжат, и я отключаюсь.

«Я пришла в себя через 23 дня»

Врачи собрали меня по частям после шести переломов, левостороннего инсульта и черепно-мозговой травмы. Шансы выжить были невелики - моим родителям сказали, что вероятность этого всего 15%. Почти месяц я провела в коме, и больше всего всех волновало, как будет работать моя голова. Я очнулась, увидела маму и попыталась что-то спросить. Опережая события, скажу, что кое-как заговорить я смогла только через две недели, поэтому получилось что-то вроде хрипа или мычания. Мама протянула блокнот, я нацарапала: «Что как», и наконец узнала: произошла авария, в наше такси врезалась «Тойота», водитель скончался на месте, я впала в кому, а мой молодой человек и партнёр по бизнесу отделался небольшим сотрясением мозга и несколькими царапинами.

Он один раз навестил меня в больнице с цветами, тогда я ещё не могла шевелиться, мои переломанные ноги и руки были зафиксированы, я была в дурмане от обезболивающих, и вообще очень плохо помнила свою жизнь. Я поняла, что с Владимиром мы знакомы, он сказал: «Хорошо, что ты снова в строю, возвращайся, нам очень нужны креативщики», но я плохо поняла, о чём он. Спустя время я сообразила: он говорил про наш общий проект, который мы создали вместе, а придумала я. Пока я была в отключке, он забрал у моих родителей лекала и продолжил работать один, а мне предложил скромную роль креативщика в моём собственном деле. Спасибо, не надо.

«На полное восстановление деятельности мозга ушло два года»

Авария произошла в конце 2011 года. К тому времени мы уже начали шить и продавать шубы из искусственного меха. В 19 лет я увидела на Youtube ролик о том, как добывают мех норки и поняла, что не хочу больше носить шубу. Но одеваться тепло и красиво хотелось, и я озадачилась поиском экошубы для себя. Из того, что тогда было на рынке, я ничего не смогла подобрать, и нарисовала первую модель сама. Когда-то я ходила в художественную школу, потом училась в Политехническом, так что эскизы получались хорошие. Я заняла у родителей 30 000 рублей, столько же у своих родителей занял мой бойфренд, постепенно мы начали шить и продавать шубы через группу «Вкотнакте» и сделали нашу первую коллекцию. Но зарегистрировать компанию не успели. 2012 год я встретила в больнице.

Человек после комы похож на животное, он адекватно реагирует на окружающую среду, понимает, что нужно поесть, поспать, но не рефлексирует

Нормально говорить я начала через полтора месяца после того, как вышла из комы. У меня было много проблем: кратковременная память была очень плохая, я могла поздороваться с человеком, спросить, как его зовут, поговорить с ним 15 минут, а потом опять уточнить: «Простите, а кто вы?». Голова вообще работала не очень хорошо, я многое забыла и почти не могла размышлять. Человек после комы похож на животное, он адекватно реагирует на окружающую среду, понимает, что нужно поесть, поспать, но не рефлексирует.

На полное восстановление мозговой деятельности у меня ушло два года. Очень помогла мама, учитель математики. В школе и институте я занималась репетиторством - забирала учеников, на которых у мамы не хватало времени и заодно зарабатывала на карманные расходы. Мама уговорила меня снова давать частные уроки сразу же после того, как память ко мне вернулась, и я начала более-менее соображать. Когда я пыталась что-то объяснить детям, я чувствовала, как мои мозги начинают шевелиться и работать лучше.

Физически я не восстановилась до сих пор, колени всё ещё не до конца разгибаются, плохо действует рука. Каждый день я занимаюсь лечебной физкультурой и терапией. Когда я лежала в больнице, никто не давал гарантий, что когда-нибудь я смогу снова ходить. Меня подняли на ноги работа и любовь близких людей.

«Я поняла: дело поставит меня на ноги»

Когда я вернулась из больницы домой и понемногу начала приходить в себя, мне отдали мой ноутбук. Конечно, я скоро нашла группу, в которой мы продавали наши шубы (меня из числа администраторов к тому времени удалили), следила, как развивается дело. Честно говоря, меня здорово задевало то, что там происходило. Я видела, что ребята идут не туда и делают всё не так, как я придумала. И модели не те, и мех выглядит не так, и пишут ребята не о том. Зачем-то постят в группу страшные ролики про то, как убивают животных на мех. Однажды мать спросила: «Ну что, ты всё-таки хочешь заниматься шубами?». И я поняла, что да, хочу. И ещё я поняла, что именно это дело поставит меня на ноги. Идея и желание реализовать её давали мне силы, давали энергию тренироваться, заниматься восстановлением, время начало лететь быстрее. Я снова начала рисовать эскизы. Новое производство получилось запустить осенью 2012 года.

«Секрет фирмы» обратился за комментарием к Владимиру Трегубову, бывшему партнёру Марии Кошкиной, но он отказался изложить свою точку зрения и подтвердить или опровергнуть рассказ Марии.

Главные новости и лучшие лонгриды «Секрета» - в нашем Telegram-канале . Подписывайтесь!

Один из крупнейших эко-брендов Санкт-Петербурга ASNE имеет оборот в 85 миллионов и продает почти 5 тысяч шуб из искусственного меха в сезон. Когда мы стали разбираться в истории этого колоссального успеха, обнаружили, что фирмой занимается хрупкая девушка Мария Кошкина, шесть лет назад пережившая 23-дневную кому. Специально для «Собака.ru» она рассказала, как заново училась говорить и ходить, а после построила бизнес без денег и связей.

Как-то раз я увидела на YouTube видео с процессом добычи меха норки. Оно меня неприятно поразило. Нет, замученные животные мне сниться не стали, но я поняла, что больше не хочу и не могу носить на себе животный мех. Выбор альтернативных искусственных вариантов на российском рынке тогда был катастрофически мал и совсем не радовал, поэтому я решила реализовать юношеские амбиции стать дизайнером. Нарисовала эскизы, нашла склады с искусственным мехом (на тот момент только белорусским) и занялась поиском швеи.

Это сейчас никого не удивляет миллионер, едва достигший совершеннолетия , а несколько лет назад студент со стартапом вызывал сочувствие и недопонимание, тем более девушка. Меня поддержал только друг, который впоследствии стал моим молодым человеком: на занятые у родителей 60 000 рублей мы приобрели все необходимые материалы и отшили первую модель - так была запущена марка Only Me. Процесс начал набирать сумасшедшую скорость - появились новые идеи, пошли массовые заказы. А потом меня почти на месяц поставили на паузу. Я впала в кому.

Мы ехали из кино, и в нас врезался пьяный водитель «Тойоты». Он погиб на месте, мой парень, слава Богу, не пострадал. Скорую помощь вызвал проезжающий мимо человек, которого я так никогда и не видела, но именно благодаря ему осталась жива. В тот вечер возлюбленный забрал из моей квартиры все лекала, удалил меня из группы «Вконтакте» и полностью перевел работу нашего бренда на себя, не боясь последствий, - ведь мы не успели юридически зарегистрировать фирму. Хотя, может, он просто подумал, что я не выживу.

Мама нашла меня случайно по месту аварии - я не отвечала на звонки, она стала беспокоиться и решила проехать по нашему маршруту. В реанимацию меня везли с травмами, не совместимыми с жизнью, - 6 переломами, сильным левосторонним инсультом и черепно-мозговой травмой. В коме я провела 23 дня.

Очнувшись, осталась без всего - без возможности двигаться, говорить, заниматься любимым делом. Рядом больше не было любимого человека. Все пришлось начинать сначала. Например, разговаривать я стала только через полтора месяца, а потом постепенно начала вставать на ноги. Было страшно, временами невыносимо тяжело.

Как только я смогла ходить без костылей, решила сделать свой бизнес заново. Первым толчком к действию было чувство несправедливости и желание доказать, что со мной поступили неправильно. Но «остыв», поняла, что хочу все сделать иначе. Моя прежняя компания двигалась не по тому пути, как я представляла себе изначально. Рынок уже изменился, а мы - то есть они - не успели подстроиться. Теперь у меня появился опыт, знания и желание транслировать идею сохранения и важности жизни. Спустя 9 месяцев после аварии началась история ANSE - марки для людей, которым не все равно, что носить.

Название я позаимствовала у английского слова «answer» («ответ») и вложила в него двойной смысл. Во-первых, ANSE - это, в первую очередь, ответ человека на истребление животных ради красоты. А во-вторых, мой личный отклик жизненным реалиям, которые произошли со мной в 2011 году.

Я родилась в Санкт-Петербурге, здесь же выросла и закончила две школы: общеобразовательную и художественную. Как и у всех творческих людей, у меня было сомнение - заканчивать или нет художественную школу, в итоге диплом получила с отличием, но с большим трудом. Дальше были долгие мысли, куда идти дальше. Все пророчили карьеру дизайнера, это было логично. Однако, после долгих раздумий я поступила в Политех на Государственное Муниципальное Управление. И нисколько об этом не жалею. Несмотря на то, что профиль на первый взгляд был не мой, нас там научили очень многому: думать, быть самостоятельными, придумывать, искать решения, мыслить системно. Это образование дало мне очень много знаний в самых разных сферах и уже к третьему курсу в голове встал вопрос: “Чем я хочу заниматься дальше?”
Началось все с ролика на Youtube, где я увидела как добывают мех для пошива шуб. Вы знали, что его сдирают с еще живой норки и она какое-то время после этого живет? Эта жестокая картинка настолько меня поразила, что я решила больше никогда не носить шубы из натурального меха. Но женщина внутри меня той, девятнадцатилетней, очень хотела украшать себя мехами. И вот так родилась идея! Создавать шикарные меховые изделия из экомеха. Но как? Вопрос был интересный, потому что тогда только начиналась эра первых продаж Вконтакте, первых групп, только начали изучать продвижение. Я поделилась идеей с подругой. Она меня поддержала, но дальше разговоров дело не пошло. Все решил случай: в Буквоеде я познакомилась с молодым человеком, с которым у нас завязались романтические отношения и мы решили вместе создать торговую марку экошуб.
Начиналось все очень забавно: мы тогда много работали моделями, на съемках и промо, поэтому искали возможности отснять первые коллекции за какие-то смешные деньги, сами проводили переговоры с меховыми компаниями, учились вести бизнес. Предварительно мы заняли по 30 тысяч рублей у родителей. Я нарисовала эскизы, мы купили мех, наняли швею и отшили первую модель. Через время пришел первый заказ из Москвы. Мы ликовали. Молодые, влюбленные, юные бизнесмены. В такие моменты ты совсем не думаешь о плохом, доверяешь. Именно поэтому я и подумать не могла, чтобы взять на себя права на эту компанию, всем руководил мой молодой человек, вел группу, брал новые займы. Но в один вечер моя жизнь остановилась.
Мы ехали домой из кино и в нас врезался пьяный водитель на праворукой Тойоте. Я впала в кому на 23 дня. У меня было 6 переломов и сильный левосторонний инсульт с ЧМТ. Врачи давали не более 15 процентов на то, что я выживу. По иронии судьбы, мой молодой человек отделался царапинами и в состоянии шока даже не смог вызвать скорую и позвонить моим родителям. Спасла меня мама, которая не спала всю ночь, искала меня, в итоге нашла место аварии, а потом уже в больнице опознала меня, благодаря чему врачи начали экстренную операцию. Так я осталась жива.
В одно утро ты просыпаешься и понимаешь, что не можешь ходить, еле видишь и тебе надо учиться жить заново. Говорить я начала только через полтора месяца. Заново училась ходить. Была снова маленьким ребенком. Мой молодой человек в ту ночь забрал лекала у родителей, удалил меня из администраторов группы, взял мою подругу в партнеры и стал продолжать бизнес самостоятельно. Эта компания существует и по сей день.
Меня вернули к жизни близкие люди. Любовь творит чудеса и помогает в даже самые страшные моменты жизни. Если рядом семья, ничего не страшно. И я это доказала. На ноги меня поставили родители, бывший парень и друзья. Постепенно я стала возвращаться к жизни. Внутри меня зрело очень важное решение - открыть свою компанию. Я не могла представить, что смогу заниматься чем-то другим, настолько эта идея жила во мне и, кстати, тоже помогала восстанавливаться. Через девять месяцев после аварии я открыла собственную компанию по производству шуб из экомеха ANSE - марку для людей, которым важно, что на себе носить.
Что тут сказать - это было возрождение на пепелище, а я как та птица феникс. Это был период такой экономии, что мы иногда в еде себе отказывали, чтобы все средства направить в развитие. Отшивали шубы под заказ, оборотных средств не было. Мы работали только с тем, что есть. Делали первые съемки, они совершенно не работали. Бизнес не шел. Я отчаивалась и тут внимательно посмотрела на одну из фотографий и поняла: шубы выглядят искусственными, а надо сделать так, чтобы они выглядели лучше натуральных. Я начала искать такой мех, чтобы внешне он ничем не отличался от животного. И это сработало. Если еще 5 лет назад женщины предпочитали натуральный мех, то сегодня в тренде экошубы, которые порой превосходят своих натуральных собратьев.
Миссия и лозунг моей компании - сокращение спроса на убийства. Я когда-то придумала эту идею и вот уже более 5 лет воплощаю ее в жизнь. Как бы тяжело не было, всегда важно помнить, ради чего ты живешь. Беречь себя и своих близких, не останавливаться и помнить, что семья - это самое ценное. Партнеры отвернутся, любовники бросят, друзья уйдут, а вот семья - она всегда рядом. И она способна вернуть вас в прямом смысле с того света и поставить на ноги. Именно это знание дало мне силы и уверенность начать все заново. Было очень страшно, но благодаря поддержке, сегодня бренд ANSE развивается дальше, а я могу с уверенностью назвать себя счастливым человек - я занимаюсь любимым делом.