Судьба леди Элизабет Говард, герцогини Норфолк, служит лучшим доказательством того, что любую душещипательную историю есть смысл рассмотреть не только с одной стороны. Что, вкратце, известно об этой леди? То, что герцог Норфолк буквально выкрутил у отца Элизабет согласие на брак, а потом, негодяй, стал относиться к жене плохо, поселил с ней под одной крышей любовницу, а потом и вовсе выселил леди прочь в какое-то жалкое поместье. После чего леди годами переписывалась с сочувствующим Кромвелем по поводу того, какой у нее муж мерзавец. На самом же деле, всё не так черно-бело.

Где Томас Норфолк увидел впервые леди Элизабет Стаффорд – неизвестно. Скорее всего, при дворе Катарины Арагонской. Почему он уперся на том, что должен жениться именно на этой девушке – тоже большой вопрос. Да, Норфолк планировал породниться с Тюдорами по возможности, и отпрыск от дамы из дома Стаффордов имел бы очень даже неплохие шансы на брак в королевскую семью. Более того, Стаффорды были богаты, и за Элизабет давали хорошее приданое. Вряд ли самому Норфолку пришло в голову, что он на пару месяцев старше отца своей избранницы, и разница в 21 год – это уже разница поколений, что вряд ли будет подходящей базой для счастливого и гармоничного супружества.

На беду Норфолка (который был тогда еще графом Суррея), Элизабет Стаффорд была уже обручена, причем обручена по любви, с Ральфом Невиллом, будущим графом Вестморленда. В семье была еще одна свободная дочь, на которой, в конце концов, оставшийся с носом Ральф Невилл и женился. Отец Элизабет тоже предлагал Норфолку младшую дочь, но тот хотел только Элизабет. Возможно, его очаровала самостоятельная, острая на язык до дерзости девушка. Возможно, он просто торопился. Норфолк умело строил карьеру, но у него не было наследника. Дело это не требовало отлагательств, и ждать, пока 14-летняя сестра Элизабет дорастет до исполнения супружеского долга, он просто не мог себе позволить.

Чего Томас Говард не мог и представить, так это ситуацию, в которой молодая жена будет ненавидеть его, как отраву. Те качества, которые, возможно, привлекли его внимание к девушке, сделали их семейную жизнь совершенно невозможным, унизительным фарсом.
Сначала дела шли терпимо. Элизабет родила мужу долгожданного наследника в 1517 году, через четыре долгих года после брака. Впрочем, Томас Говард был настолько занят в те годы, что, возможно, причина такого долгого «бесплодного» периода была просто в том, что супруги не жили вместе. Потому что дочь Мэри появилась на свет в 1519 году, и еще один сын, Томас, в 1520.

В мае 1520 года вся семья отправилась в Ирландию, куда Говард был назначен Лордом Лейтенантом, потом они вернулись, а потом сэр Томас мотался между Лондоном, шотландской границей и Францией, бывая дома настолько редко, насколько это возможно. С самого 1519 года леди Элизабет не уставала сетовать всем, готовым слушать, что она родилась в несчастный час, чтобы оказаться связанной с таким отвратительным мужем. Норфолк, в свою очередь, громко жаловался на «низкую ложь», которую его супруга о нем распространяет, и скептически советовал не верить в преувеличенную набожность леди. К 1527 году супруги уже сталкивались друг с другом только случайно, при дворе, перестав поддерживать даже видимость семейной жизни.

Томас Говард не был плохим человеком. Он был придворным и политиком, что объясняет его маневрирование в злободневных вопросах. Что делало Говарда человеком нелегким в быту, так это его консервативность, помноженная на сознание собственной значимости. И вот его угораздило жениться на даме из Стаффордов, тоже преисполненной чувства собственной значимости, помноженной на возмущение замужеством, которое ей навязали. И это возмущение только увеличилось от того, что Томас Говард решил ситуацию с враждебно настроенной женой по-своему. Практик до мозга костей, он просто пошел туда, где его любили, и где он был желанным, оставив жену бесноваться в одиночестве.

Бесси Холланд, сестра секретаря Говарда, не была, разумеется, «прачкой в детской» герцогини. Как не была она и «дочкой простолюдина без капли благородной крови». Уж дядя-то ее был бароном, а семья – нормальной дворянской семьей. Во всяком случае, она была назначена фрейлиной при Анне Болейн и Джейн Сеймур, и оставалась с герцогом до самого 1547 года.

Тем не менее, дикие скандалы переходящие в рукопашную, которые закатывала герцогиня, заставили Норфолка то ли всерьез усомниться в нормальности супруги (ее даже пришлось связать однажды), то ли он просто использовал несдержанность Элизабет для того, чтобы избавиться от этой язвы в своей жизни. 20 июня 1529 года он просто вышвырнул благородную даму из своего дома. Не на улицу, конечно. Леди получила назад свое приданое землей и некоторое содержание. Остальные земли, принесенные этим браком в дом Говардов, сэр Томас отдал под управление брату леди Элизабет и Генри Перси, шестому графу Нортумберленду.

Целых пять лет прошло, пока Говарду удалось разойтись с супругой. Впрочем, это были нескучные годы. Леди Элизабет современники осторожно описывали, как «леди, наделенную великой страстностью, гордостью и сильными мнениями». Можно не сомневаться, что она не стеснялась эти мнения выражать и в ситуации с королевским разводом. В какой-то момент ее громкая поддержка стала неудобной даже самой королеве, когда леди Элизабет переслала ей письмо от английского представителя оппозиции, находящегося в Риме. В конце концов, чересчур эмоциональную герцогиню в 1530 году освободили от ее обязанностей при дворе.

Они плохо знали леди Элизабет. Дама ухитрялась устраивать скандалы и из своей провинциальной дали. Для начала, она отказалась сопровождать Анну Болейн на церемонии возвышения любовницы короля в маркизу Пемброк в 1532 году. Но, по статусу, кто-то должен был представлять герцогов Норфолка, старших среди аристократии страны, и шлейф Болейн несла дочь герцогини, Мэри. В 1533, леди Элизабет отказалась явиться на коронацию Анны Болейн. На этот раз дом Норфолков на церемонии представляла вдовая герцогиня, Агнес. Не явилась леди Элизабет и на крестины дочки короля и Анны Болейн.

Герцогиня попыталась торпедировать и брак своей дочери Мэри с бастардом Генри, герцогом Ричмондом, но здесь уже восстала сама Мэри. Кстати, в конфликте герцогини с мужем ее дети были полностью на стороне отца. Возможно потому, что она всегда говорила о них, как о «его детях».

В августе 1533 года пора было поставить какую-то точку в затянувшемся разладе герцога с герцогиней. Норфолк только что вернулся из Франции, и воспринял повеление короля попытаться примириться с женой довольно угрюмо. Но приказ есть приказ, и к леди Элизабет был послан для переговоров лорд Бергаванни, муж одной из ее сестер. Как и следовало ожидать, герцогиня отказалась возвращаться в замок мужа, «в его постель и к его столу», пока там находилась Бесси Холланд, а герцог вовсе не намерен был жертвовать своим домашним комфортом ради злой и гордой женщины.

Встал вопрос, куда сбыть герцогиню, ставшую непомерной обузой. Или превращавшейся в эту обузу. Приличнее всего было бы отправить разведенную даму к ее родному брату. Но тот уперся и взмолился: «ее дикие речи, остановить которые не в моих силах, навлекут великую опасность на меня, совершенно этого не заслуживающего». И просил Бога вложить в голову сестры побольше разума. По мнению брата, судьбу леди должен бы устроить ее муж, или даже король, «который выказал ей столько милости, что она могла бы смягчить самое ожесточенное сердце».

Тем не менее, никаких признаков смягчения сердца леди Элизабет не проявляла. Герцог Норфолк снял для супруги поместье по имени Рэдбурн, и отправил ее туда, в сопровождении 20 человек прислуги и служащих. Заняла себя герцогиня тем, что начала методично забрасывать жалобами на своего мужа короля, королевский совет, и Томаса Кромвеля, который, кстати, уже в то время начал охотно собирать досье на Норфолка, предвидя время, когда им придется столкнуться в своих интересах. В основном, леди Элизабет просила. Просила дичь, которую ее бывший супруг ей не посылал. Просила деньги. В 1535 году она настигла в Дунстабле самого короля, чтобы попросить его приказать герцогу увеличить ее содержание.

Обозленный король велел ей вернуться к мужу, если ей так уж скудно живется, но леди, подумав, отказалась: она привыкла к свободе, и не желала видеть неприятного ей мужа ежедневно. В одном ее письме проскользнула главная причина ее ожесточенности: «он выбрал меня по любви, и я моложе его на двадцать лет, но он отослал меня прочь три года с четвертью назад». О да. Леди Элизабет действительно успешно превратила любовь мужа в ненависть. Очевидно, она думала, что Норфолк вечно будет пытаться завоевать ее сердце, как он это, несомненно, делал в первое время после женитьбы, а она вечно будет демонстративно вздыхать о несостоявшемся счастьем с Ральфом Невиллом.

«Я всегда была хорошей женщиной, и он это знает. Я провела при дворе 16 лет, причем он оставил меня одну более чем на год, чтобы воевать войны его величества. И его королевская милость знает, что я не навлекла на свое имя плохой славы, потому что была лучшей при дворе. Есть еще женщины и мужчины, которые помнят, какой я была в свои молодые годы! И какую же неблагодарность получила я за все сделанное мною хорошее!»

Насколько же бедна была в своей одинокой жизни леди Элизабет? Муж выплачивал ей 50 фунтов каждый квартал. То есть, 200 фунтов в год. Бедной Лизой эта Элизабет явно не была. Но ее жгла не жажда денег. «Если он возьмет меня к себе, он сделает это ради других, а не ради любви ко мне». Вот, собственно, источник проблемы. Она хотела, чтобы презираемый и оскорбляемый ею муж продолжал любить ее и боготворить. Разве так бывает? Только не в случае с Томасом Говардом, не тот характер.

Главное, чего он не мог простить своей жене, так это россказней о его предполагаемой жестокости. Когда леди Элизабет в очередной раз приехала в Лондон к Кромвелю, и Кромвель, кстати, действительно попытался как-то примирить супругов, Норфолк написал ему всё. «Ноги моей не будет в ее компании… Она оскорбляла меня лживыми речами и письмами, как, например, о том, что когда она рожала нашу дочь, я стащил ее с кровати за волосы, и нанес ей удар кинжалом по голове… Мой дорогой лорд, я могу представить вам свидетельства многих уважаемых и ихвестных своей честностью людей, что шрам она получила в Лондоне, за пятнадцать месяцев до рождения моей дочери, и разрез был сделан хирургом, так как у нее образовалась опухоль после удаления двух зубов. Не думаю, что на свете найдется мужчина, который посмел бы напасть на рожающую женщину, и уж я бы такого не совершил ни за что». Впрочем, он прибавил в конце, что лучше бы лорду Кромвелю не говорить леди Элизабет, где именно находится ее муж, потому что слишком велико искушение попробовать с этой змеей тот стиль обращения, наконец, в котором она его обвиняла годами.

Кромвелю пришлось выступать буфером между враждующими супругами годами, выслушивать известные ему до мельчайшей подробности жалобы герцогини, успокаивать герцога, не отличающегося, вообще-то кротостью и долготерпением.

Страдалица пережила своего мужа на четыре года. И смерть их объединила – они похоронены вместе, как подобает добрым супругам.

Сэр Фрэнсис Уолсингем начинает свою активную работу по обеспечению безопасности королевы и королевства еще до прибытия Марии Стюарт в Англию, но его первое оставшееся в архивах письмо Сесилу датируется 18 августа 1568 года. Из письма понятно, что какая-то работа шла и раньше, но касается оно конкретно прибытия из Франции Роберта Стюарта. Уолсингем просит от имени Трогмортона, который в тот момент был болен, устроить сэру Роберту аудиенцию у королевы, потому что тот имеет информацию, которую можно передать только устно.

У Сесила и Уолсингема в тот момент был насыщенный период. Мария Стюарт была в Англии, испанский посол сменился, и атмосфера кипела интригами и конр-интригами. Новый посол начал свою работу так активно, что герцог Альба был вынужден приказать ему умерить свой пыл: «Марию губят Ваши заговоры с ее людьми! Не забывайте, что никто из них не входит в Ваш дом без того, чтобы это было зафиксировано». А тут еще был арестован Аллингтон, один из личных секретарей Сесила. Ему передали из испанского посольства большую сумму денег, чтобы он организовал убийство Сесила. О плане стало известно из перехваченной и скопированной корреспонденции испанского посольства, которую быстро расшифровал дешифровщик по имени Сомерс.

Надо сказать, что наступили совершенно новые времена. У Сесила была обширнейшая сеть шпионов, но эта сеть приносила только общую, случайную информацию. Перед Уолсингемом встала задача создать новый, мобильный департамент, способный как на реактивную, так и на активную деятельность. Никакой подготовки к этому у сэра Фрэнсиса не было. Только общая эрудиция и способности лингвиста.

Через два дня после письма о Роберте Стюарте, Уолсингем пишет Сесилу снова, сообщая о плане убить Елизавету, отравив ее постельное белье и мебель какой-то ядовитой субстанцией. Об этом сэру Фрэнсису сообщил некий «итальянец Франчиотто», то есть, капитан Томазо Франчиотто, тосканец, уже сорок лет работающий во Франции. Его другим псевдонимом был «капитан Франсуа», и он был нанят Сесилем для раскрытия французских агентов в Англии. Почему он стал работать на англичан, сорок лет отработав на французов? Потому, что он был гугенотом.

В сентябре Уолсингем сообщает, что в Лондон прибыли некие француз и итальянец, чьи квартиры необходимо обыскать. Для этого надо было получить разрешение городской администрации. Через неделю сэо Фрэнсис сообщает, что он договорился с мэром Лондона, сэром Томасом Роу, регистрировать каждую неделю всех прибывающих в столицу иностранцев, которые селятся в радиусе мили от Лондона. К письму приложено полное описание тайных агентов Шарля де Гиза, кардинала Лотарингского и дядюшки Марии Стюарт, которых тот завербовал в Лондоне.

Через месяц Уолсингем собщает, что ему известно о том, что в Марселе готовятся корабли, чтобы доставить солдат на север Англии, целых 20 галеонов. Как оказалось, эта информация была фальшивой. Это заставило Уолсингема задуматься о том, как оценивать поступающие сведения. Во всяком случае, он холодно отнесся к информации о том, что Испания и Франция вместе готовят вторжение в Англию, чтобы католизировать страну и посадить Марию на трон. «Эти новости изложены настолько в общих словах и не содержат никаких деталей, так что я не стал беспокоить Вашу Честь ими в настоящее время». Но вообще, решением сэра Фрэнсиса было, что лучше перебдить, чем недобдить.

И он был прав, конечно. Это были диковатые годы, 1568 и 1569, когда сам воздух Англии был насыщен заговорами. Эта атмосфера толкала на авантюры даже тех, кто в другое время жил бы достаточно спокойно и достойно. Например, герцога Норфолка. Человек наивный, плохо ориентирующийся в тонкостях политики, но наделенный огромной амбицией, он стал первой крупной жертвой пребывания Марии Стюарт в Англии.

Елизавета недальновидно отослала герцога проверять северные укрепления, когда в первом судебном заседании по делу Марии Стюарт был сделан перерыв. Там герцог и получил возможность переговорить с Мейтлендом о возможностях своего брака с Марией. Почва ведь уже была подготовлена, этот вариант был обсужден и утвержден английскими католиками. И вот теперь аналогичное предложение поступило от шотландцев. Не то, чтобы герцогу предложили предать свою королеву. Напротив! Ему внушили, что браком с Марией он спасет свою страну от беспорядков в случае смерти Елизаветы, и сблизит две страны под одну корону, покончив с вековой враждой двух наций.

Елизавета не была простушкой. Она внезапно вызвала Норфолка в Лондон, и в лоб спросила его, правдивы ли слухи, что он решил поставить в опасность ее жизнь и корону, женившись на Марии Стюарт? Когда вопрос был поставлен так, что мог ответить Норфолк? Что ничто на свете не заставит его выступить соперником своей королевы, и что он предпочтет заключение в Тауэре браку с особой, с которой он никогда не будет чувствовать себя в безопасности в собственной постели. То есть, герцог солгал.

Теперь Мария уже знала о планах брака, и уцепилась за идею с энтузиазмом. Она передовала Норфолку слова любви, параллельно совещаясь с Вестморлендом и Нортумберлендом о других планах своего освобождения – при помощи оружия.

К середине 1569 года Елизавете стало ясно, что она не может себе позволить делать вид, что безумная затея Норфолка как-то сама по себе растворится во времени. Она недолюбливала амбитного герцога, но не стоит забывать, что он был-таки ее родичем. Три раза давала она ему возможность признаться ей в своих планах. Трижды он не нашел в себе мужества это сделать. Пока 6 сентября не заболел (у него был приступ малярии). Неизвестно, что им в тот момент двигало. Возможно, страх смерти. Но Елизавета, услышав то, о чем она уже знала так давно, не сдержала своего тюдоровского темперамента. Побесновавшись, королева потребовала от Норфолка клятвы, что он откажется от этой идеи. И он, конечно, заверил ее, что не имеет ни малейших чувств к Марии, а просто думал о благе Англии, но, если его королева ему приказывает, он с радостью и облегчением подчинится.

На этом бы ему и замолчать, но нет. Он продолжил рассуждения тем, что его доходы и сейчас больше, чем доходы всей Шотландии, и что он и так король в своих владениях. Возможно, герцог слегка бредил. Возможно, он был просто глуп. Не помогло делу и то, что поправлять здоровье Норфолк уехал в свои владения. Елизавета просто предположила, что он убрался от нее подальше потому, что хочет собрать силы для обороны от ее воли, сплотив вокруг себя католические силы. Когда, на самом деле, Норфолк нашел на севере, что его враги несколько обнаглели, узнав о ссоре герцога с королевой, и даже жаловался на это в письмах Елизавете. Боясь восстания католиков, Елизавета закрыла основные порты страны, и вызвала герцога в Лондон. По какой-то гримассе судьбы, Норфолк этого вызова не получил, и в Лондон не явился.

Герцог получил только второй вызов, от 1 октября, и немедленно отправился в Виндзор, захватив 30 человек эскорта. Но он уже был в глубокой опале. Там его арестовали, и отправили в Тауэр, по обвинению в подозрении в деятельности против королевы и правительства. В Тауэре Норфолк расположился в апартаментах, можно сказать, семейных: там сидел и его дед во времена короля Гарри.

Практически одновременно по Лондону начал циркулировать памфлет, несомненно написанный самим Уолсингемом, под длинным названием ”Discourse Touching the Pretended Match between the Duke of Norfolk and the Queen of Scots”. Памфлет был блестящим образчикам грубоватой и доходчивой пропаганды, имеющей успех и в наши дни. О Марии там говорилось, что она «или папистка, что плохо, или атеистка, что еще хуже». Сообщалась, что она находится в союзе с силами, враждебными святой вере, что она – живой позор благородной нации шотландцев, и что принадлежит, по матери, к расе, враждебной Богу и миру в Европе. О папистских симпатиях самого Норфолка в памфлете приводились факты. И, в заключение, единственным безопасным для Англии преемником трона назывался малолетний сын Марии – впервые.

Историю ныне существующих герцогских титулов следует начать с древнейшего из них (не считая титула герцога Корнуолла, принадлежащего королевской семье). Речь идет о титуле герцога Норфолка, который носит представитель неоднократно упоминавшейся нами семьи Говард. Чтобы проследить истоки рода Говардов, необходимо вернуться в бывший норманнский замок Фрамлингем. В 1483 г. его унаследовал Джон Говард (1421-1485), сын Роберта Говарда (1384-1436) и Маргариты де Моубрей (1388- 1459). Предком Роберта являлся некий Джон Говард (1267-?) из местечка Уиттенхолл в Норфолке. Маргарита же приходилась дочерью прежнему владельцу замка Томасу де Моубрею, который в свою очередь был внуком Томаса Бразертона, сына Эдуарда I. Вместе с замком Джон Говард получил титул герцога Норфолка (3-я креация).

Новый герцог был одним из немногих английских аристократов, не предавших Ричарда III и героически павших вместе с ним в битве при Босвортс. Парламент посмертно обвинил Джона в государственной измене и отнял у его семьи герцогский титул. Это было первое из множества лишений, выпавших на долю Говардов за последующие двести лет- их неравного противостояния тюдоровской и протестантской Англии.

Сын Джона, Томас (1443-1524), сражался при Босворте вместе с отцом и попал в плен к Генриху VII. После трехлетнего заточения в Тауэре его освободили, но оставили ему лишь титул графа Суррея. С 1495 г. он воевал в Шотландии, а сделавшись в 1501 г. лордом-казначеем, принимал деятельное участие во внешней политике первых Тюдоров. Он внес решающий вклад в победу над шотландцами в битве при Флодденс 9 сентября 1513 г., командуя авангардом английского войска, и Генрих VIII возвратил ему герцогский титул.

Его сын Томас (1473-1554) отличился в морских сражениях и был назначен адмиралом в 1513 г. При Флоддене он эффективно использовал доставленную морем легкую артиллерию, хотя исход битвы был решен «по старинке» - английскими луками, топорами и конницей. В 1521-1523 гг. Томас Младший бился с мятежниками в Ирландии, а в 1522 г. возглавлял экспедицию во Францию.

Унаследовав от отца герцогский титул, Томас превратился в опытного карьериста, вынужденного потакать капризам Генриха VIII, променявшего воинскую славу на репутацию «юбочника». Герцог выступал против Томаса Уолси, после отставки которого принял большую королевскую печать. Сначала Норфолк содействовал браку своей племянницы Анны Болейн с Генрихом VIII, но, когда заметил, что та поощряет Реформацию, стал ее врагом и в качестве президента судебной комиссии вынес ей смертный приговор.

В 1530-х г. велись переговоры о браке сына герцога Генри (1517-1547), графа Суррея, и принцессы Марии, дочери Генриха VIII и Екатерины Арагонской, к сожалению, не увенчавшиеся успехом. Против Говардов активно интриговали родственники Джейн Сеймур, которым не составляло труда чернить своих врагов, продолжавших исповедовать католицизм.

Во время «Благодатного паломничества» герцог должен был обратить оружие против своих единоверцев, но для многих из них он сумел добиться амнистии. Однако повстанцы не утихли и в 1537 г. осадили Карлайл. Разозлившись, Норфолк приказал повесить 70 зачинщиков и хотя, в конце концов, опомнился и пожелал прекратить казни, король настоял на их продолжении (всего казнено 250 человек). Тем временем графа Суррея по наущению Сеймуров арестовали, обвинив в сочувствии восставшим. Когда в 1540 г. двоюродная сестра графа Екатерина Говард вышла замуж за короля, позиции Говардов при дворе укрепились, однако после ее осуждения и казни в 1542 г. Сеймуры вновь принялись за старое.

Граф Суррей считается одним из основателей английской поэзии эпохи Возрождения. Талантливый поэт и храбрый воин, он отправился вместе с отцом в 1542 г. в очередной шотландский поход. В 1543-1546 гг. старый Норфолк и его сын участвовали в походах во Фландрию и Францию. В 1544 г. Суррей командовал английским флотом в морском сражении против французов.

Отсутствием Говардов при дворе воспользовался Эдвард Сеймур, герцог Сомерсет, убедивший тяжело больного короля, что те хотят захватить власть и реставрировать римскую Церковь. По возвращении из Франции герцог и его сын были лишены титулов и посажены в Тауэр. Суррея казнили за девять дней до смерти Генриха VIII. Его отца также приговорили к смерти, но за день до назначенной казни король скончался, и Норфолка помиловали. Он просидел в тюрьме еще шесть лет. Умирающий герцог сумел связаться с бывшей невестой своего сына и предоставил в ее распоряжение свой замок Фрамлингем. Преследуемая протестантами Мария I укрылась там во время истории с Джейн Грей.

Сын графа Суррея, Томас (1536-1572), 4-й герцог Норфолк, пользовался сначала расположением королевы Елизаветы I, но потом поползли слухи, что он добивается руки находящейся под стражей Марии Стюарт. Герцогу тут же припомнили «грехи» его предков и посадили в Тауэр. Выпущенный оттуда Норфолк неосмотрительно вступил в переписку с Марией, был обвинен в заговоре и казнен. Говарды опять лишились герцогского титула.

Первым браком (1556) герцог был женат на Мэри (1541-1557), дочери Генри Фицалана, 19-го графа Арундела, представительнице еще одной католической семьи. Их сын Филип (1557-1595) унаследовал от матери титул графа Арундела и замок Арундел, ставший с тех пор резиденцией старшей линии Говардов.

Во второй раз (1558) герцог женился на Маргарет (1540-1564), дочери сэра Томаса Одни (1488-1544). Их старший сын Томас (1561-1626) удостоился титула графа Суффолка и стал родоначальником второй линии Говардов. Их младший сын Уильям (1563-1640) породнился с семьей Файнс и стал родоначальником третьей линии Говардов, представители которой носили титул графа Карлайла.

25 апреля 1585 г. новый хозяин замка Арундел был арестован и заключен в Тауэр. Несмотря на то что обвинение в государственной измене Филипу не предъявили, он провел в заключении десять лет вплоть до своей смерти от дизентерии. Во время заключения он просил королеву позволить ему увидеться с женой и сыном. Королева поставила условием их встречи вступление графа в англиканскую Церковь. Отказавшись от предложения королевы, Филип обрек себя на одиночество.

Когда граф умер, в среде английских католиков возник культ его почитания как мученика. Тело Филипа погребли без всяких почестей и церемоний. Через тридцать лет его вдова и сын получили разрешение от короля Иакова I переместить тело в часовню замка Арундел. В 1970 г. Филип Говард причислен к лику святых, в 1971 г. его мощи перенесены в городской собор Арундела.

Его сын Томас (1585-1646), 21-й граф Арундел, в 1603 г. получил от Иакова I обратно титул графа Суррея, а в 1644 г. был награжден титулом графа Норфолка. Он прославился как один из создателей английского палладианства и покровитель искусств, собравший богатейшую коллекцию живописи, скульптуры и графики эпохи Возрождения.

Его старший сын Генри (1608-1652), 22-й граф Арундел, сражался на стороне Стюартов в гады Гражданской войны, когда замок Арундел был сильно поврежден, пережив осаду войск парламента. Браг Генри, Уильям (1614-1680), женился на Мэри, сестре барона Генри Стаффорда, и получил, таким образом, титул барона (а затем виконта) Стаффорда и замок Торнбери. В 1642 г. Уильям отправился в изгнание вместе с королевской семьей. После реставрации Стюартов виконт был ложно обвинен в «Папистском заговоре» и казнен в Тауэре 29 декабря 1680 г. (причислен к лику блаженных в 1929 г.).

Томас (1627-1677), 23-й граф Арундел, 6-й граф Суррей, 3-й граф Норфолк, в 1660 г. был признан 5-м герцогом Норфолком. Его младший брат Генри (1628-1684), 6-й герцог Норфолк, также пострадал от антикатолических преследований времен Реставрации. Когда в 1678 г. был принят закон, запрещающий католикам заседать в парламенте, герцог в знак протеста переехал в Брюгге, где прожил три года вблизи францисканского монастыря.

Его сын Генри (1655-1701), 7-й герцог Норфолк, поступился католицизмом ради политической карьеры. Когда Иаков II в первый раз публично посетил мессу в своей часовне, герцог, несший перед ним символы верховной власти, остановился у двери. «Милорд, - сказал король, - ваш отец пошел бы дальше». - «Отец вашего величества не зашел бы так далеко», - возразил Норфолк. Впоследствии герцог вошел в Тайный совет Вильгельма Оранского и королевы Марии. Он не оставил потомства, и ему поочередно наследовали племянники Томас (1683-1732) и Эдвард (1686-1777). Оба умерли бездетными, и титул перешел к их родственнику Чарльзу (1720-1786), 10-му герцогу Норфолку.

В 1727 г. хозяева Арундела приобрели замок Торнбери, и до 1959 г. тот принадлежал герцогской семье. В настоящее время Торнбери используется в качестве отеля и места для проведения свадеб.

Томас Говард, 3-й герцог Норфолк (англ. Thomas Howard, 3rd Duke of Norfolk; 1473 - 25 августа 1554) - английский государственный и военный деятель, дядя двух жён Генриха VIII - Анны Болейн и Екатерины Говард, отец поэта Говард Генри, графа Суррея. Все они сложили голову на эшафоте, самого же престарелого Норфолка от участи племянниц и сына спасла только смерть короля. Кавалер Ордена Подвязки.

Его первой женой была Анна Йоркская - пятая дочь английского короля Эдуарда IV и Елизаветы Вудвилл; второй - леди Элизабет Стаффорд.

Военная карьера

Старший сын Томаса Говарда, графа Суррея, впоследствии 2-го герцога Норфолка, и Элизабет Тилни. В 1513 году Говард-младший получил титул лорд-адмирала. В победоносной битве при Флоддене против Шотландии (1513 год) он, под начальством отца, командовал авангардом, ранее доставив морем на театр военных действий лёгкую артиллерию. В 1514 году его отец был восстановлен в титуле герцога Норфолк, а сам Томас стал графом Суррей.

В 1521-1523 годах бился с мятежниками в Ирландии.

Поставленный в 1522 году во главе экспедиции против Франции, он высадился в Бретани и через Пикардию открыл себе путь к Парижу, но герцогом Вандомским был принужден к отступлению.

При дворе Генриха VIII

После возвращения он унаследовал от отца в 1524 году титул герцога Норфолка, занял место отца как лорд-казначей и граф-маршал и после отставки кардинала Уолси принял большую печать.

Он сначала содействовал браку Генриха VIII со своей племянницей Анной Болейн, но когда он заметил, что она поощряла реформацию, то, как рьяный католик, стал её ожесточённым врагом, и в качестве президента судебной комиссии произнёс её смертный приговор.

После вспышки католических беспорядков в северных провинциях он принужден был обратить оружие против своих единоверцев; ему удалось лишь настоять у Генриха VIII на объявлении амнистии. Когда, однако, фанатики в 1537 году осадили Карлайл, он напал на них и велел повесить 70 зачинщиков. После установления склоняющихся к католицизму «Шести статей веры» и после брака короля с другой, уже католически настроенной племянницей Норфолка, Екатериной Говард, тому было предоставлено право преследования приверженцев реформации, и он жесточайшим образом воспользовался этим.

На волосок от казни

Несмотря на новые услуги, оказанные им удачным нападением на Шотландию в 1542 году и участием в экспедиции против Франции, он, немедленно по возвращении из последней, в 1546 году, вместе со старшим сыном, известным поэтом Генри Говардом, графом Сурреем, был заключен в Тауэр. Честолюбивый Суррей, имевший намерение перетянуть короля опять на сторону строгого католицизма, уже через несколько дней попал на эшафот. Норфолк избежал той же участи лишь потому, что король умер за день до казни. Однако он просидел в тюрьме ещё шесть лет при Эдуарде VI.

Освобождение

С восшествием на престол католички Марии Тюдор он получил обратно свободу, имения и должности. Он ревностно старался устроить брак королевы с Филиппом Испанским и подавил несколько народных мятежей.

После его смерти титул унаследовал внук, сын казнённого графа Суррея, Томас Говард, 4-й герцог Норфолк.

Образ в кинематографе и на телеэкране

• Людвиг Хартау в роли герцога Норфолка в фильме «Анна Болейн», 1920 год.
• Фредерик Калли в роли герцога Норфолка в фильме «Частная жизнь Генриха VIII», 1933 год.
• Генри Стивенсон в роли герцога Норфолка в фильме «Принц и нищий», 1937 год.
• Найджел Дэвенпорт в роли герцога Норфолка в фильме «Человек на все времена», 1966 год.
• Питер Джеффри в роли герцога Норфолка в фильме «Анна на тысячу дней» 1969 года и в телевизионном сериале «Принц и нищий» 1996 года.
• Майкл Гоф в роли герцога Норфолка в фильме «Генрих VIII и его шесть жён», 1972 год.
• Рекс Харрисон в роли герцога Норфолка в фильме «Принц и нищий», 1977 год.
• Марк Стронг в роли герцога Норфолка в фильме «Генрих VIII», 2003 год.
• Джон Вудвайн в роли герцога Норфолка в фильме «Ещё одна из рода Болейн», 2003 год.
• Дэвид Моррисси в роли герцога Норфолка в фильме «Ещё одна из рода Болейн», 2008 год.
• Генри Черни в роли герцога Норфолка в телевизионном сериале «Тюдоры», 2007-2010 годы.
• Бернард Хилл в роли герцога Норфолка в мини-сериале «Волчий зал», 2015 год.

Замок Арундел в Западном Сассексе, основан в 1067 году. Это фамильное имение одного из старейших в Англии аристократических родов - семьи Говард, графов Арундел, герцогов Норфолков, с момента учреждения этого титула в XII веке и до настоящего времени.

Старейший из существующих графских титулов - граф Арундел - был учрежден для Роджера де Монтгомери, наследника могущественной семьи англо-норманнского происхождения. Монтгомери был активным участником вторжения в Англию Вильгельма Завоевателя в 1066 году. На свои средства он снарядил 60 судов для перевозки норманнского войска.

Главной резиденцией графов Арундел с момента учреждения этого титула в XII веке и до настоящего времени является замок Арундел в Сассексе. Это крупнейший жилой замок в Англии.
Вокруг замка на шестнадцати гектарах расположен парк и живописные сады.

Роджер де Монтгомери, став графом Арундел, начал постройку нового замка в 1068 году с искусственной насыпи, более 100 футов высотой. В 1070 году было закончено строительство деревянной башни. Сын Роджера укрепил замок, заменил деревянную цитадель каменной.
В 1102 году граф Арундел принял участие в восстании против короля Генриха I, в результате поражения он был выслан из страны, его земли и имущество конфискованы и переданы в королевскую казну.


После смерти Монтгомери король в 1138 году передал замок аристократу Уильяму д’Обиньи, его титул графа Арундел был подтвержден в 1155 году.
При Уильяме д’Обиньи была построена сторожевая башня и реконструирована внутренняя крепость, с использованием каннского камня из Нормандии.

После смерти владельцев замок опять вернулся в собственность короля. Король Генрих II (1133-1189) построил большую часть каменного замка, которая сохранилась до сих пор. В 1182 он потратил огромные средства на реконструкцию строений внутри замка. Некоторые двери и окна, построенные им в саксонском стиле из кремня, заметны и сегодня в южном крыле.

После прекращения мужской линии рода д’Обиньи в 1243 году титул перешёл по наследству к дому Фицалан.
В 1285 король Эдуард I предоставил графу право проводить по две ярмарки в год в Арунделе, а налоги оставлять себе. Созданные таким образом дополнительные средства были использованы для обновления замка. Был восстановлен вход в сторожевую башню, построен барбакан с двумя квадратными башнями перед нормандскими воротами и разводной мост.

Семья Фицалан владела замком и титулом до 1555 года, когда после смерти последнего 12-го графа Арундела, Генри Фицалана, умершего без наследника мужского пола, закончилась семейная линия Фицаланов. Его дочь Мэри унаследовала замок и вышла замуж за Томаса Говарда 4-го герцога Норфолк.
С этого времени графами Арундел являются представители дворянского рода Говардов. C 1660 года по настоящее время носители титула также обладают титулом герцогов Норфолк.

В течении XV - XVII векoв семейство Говард было в центре английской истории, пройдя от войны Алой и Белой розы, через тюдоровский период к гражданской войне.

Среди известных членов семьи Говард:
Томас Говард, 2-й герцог Норфолк ((1443-1524), который в битве при Босворте попал в руки Генриха VII и был освобожден после трёхлетнего заточения. После победы над шотландцами при Флоддене в 1513 году король Генрих VIII возвратил ему титул герцога Норфолк.
Чарльз Говард, 2-й барон Говард из Эффингема, был главнокомандующим английского флота против Испанской армады в 1588 году.

Томас Говард, 3-й герцог Норфолк (1473 — 1554) — дядя двух жён Генриха VIII — Анны Болейн и Екатерины Говард, отец поэта Генри Говарда, графа Суррея. Все они сложили голову на эшафоте.
Генри Говард, граф Суррей, поэт и придворный, обвиненный по наущению Эдварда Сеймура в попытке захвата власти в стране и реставрации католичества, был казнен в 1547 году, за девять дней до смерти короля. Его отец, 3-й герцог Норфолк, смог избежать смерти только потому, что король Генрих VIII умер накануне казни.
Томас Говард, 4-й герцог (1536-72), после смерти своей третьей жены страдавший депрессиями, решил жениться на находившейся в заключении в Англии королеве Марии Стюарт. Однако королева Елизавета I эту идею не одобрила. Герцог был обвинен в заговоре и казнен.
Потомки его были лишены всех титулов и званий (вплоть до восшествия на перстол короля Якова I), а титул герцогов Норфолк был возвращён роду Говардов лишь в 1660 году.

Генри Фицалан, 19-й граф Арундел (ум. 1580), возродил могущество дома: в период несовершеннолетия Эдуарда VI он был одним из членов регентского совета, участвовал в свержении герцога Сомерсета в 1549 году и поддерживал передачу престола королеве Марии.

Образец перпендикулярной готики часовня Фитцалан, построенная в 1390 году Ричардом Фицаланом, 11-ым графом Арундел. Архитектор семейной усыпальницы герцогов Норфолк - Уильям Уинфорд

Семья герцогов Норфолк, графов Арундел - одна из самых известных католических семей Великобритании.
В 1868 году Генри Фитцалан-Говард, 15-й герцог Норфолк поручил архитектору Джону Хэнсому строительство собора на фундаменте бывшей католической церкви.
Собор был построен в стиле французской готики и освящен как Кафедральный собор Пресвятой девы Марии и святого Филиппа Нери, удивительного святого, уверявшего, что святость - "в веселии сердца".
Когда в 1971 году был канонизирован Филипп Говард, 20-й граф Арундел, святой Римско-католической церкви, мученик, пострадавший во время английской Реформации, его останки были перенесены из часовни Фитцалана. Тогда же собор стал называться его современным именем - Собор Пресвятой Девы Марии и святого Филиппа Говарда.

Св. Филип Говард, 13-й граф Арундел (1557-95) умер в Лондонском Тауэре и признан римской католической церковью мучеником, пострадавшим за католическую веру.
Говарды, из-за своего католицизма находившиеся в немилости при Елизавете I, восстановили свои позиции после вступления на престол Якова I в 1603 году.

Томас Говард, 21-й граф Арундел (ум. 1646), получил прозвище "Коллекционер". Он прославился как покровитель искусств, собравший одну из богатейших коллекций живописи, скульптуры и графики эпохи Возрождения. В замке появились коллекции хорошей мебели 16-го века, гобеленов, часов и портретов Ван Дейка, Гейнсборо, Лоуренса, Рейнольдса, Каналетто и других.

Во время гражданской войны (1642-45), Арундел был сильно поврежден. Он перенес две осады, сначала Роялистами, а затем парламентской армией Кромвеля во главе с Уильямом Уоллером. С 1718 года восстанавливался восьмым, одиннадцатым и пятнадцатым герцогами.

Здание, которое мы видим теперь, было восстановлено в 1900 году Генри, 15-ым герцогом Норфолк (1847-1917). Он использовал лучших викторианских мастеров и самую современную для того времени технологию. Его модернизация хорошо заметна в неоготических зубчатых стенах, характерных для стилизации модной в викторианскую эпоху, в восточной стороне замка, которые заменили стены оригинальной крепости.

Далее реконструкция коснулась западного и южного крыла замка, были восстановлены парадная лестница, зал баронов и часовня.

Замок открыт для посещения с 1 апреля по 2 ноября, в огромном парке замка проводятся театрализованные представления и рыцарские турниры.

отсюда http://featherygold.livejournal.com/520033.html