Может ли одно небольшое произведение совершить революцию в литературе? Да, русская литература знает такой прецедент. Это повесть Н.В. Гоголя «Шинель». Произведение было весьма популярно у современников, вызывало немало споров, а гоголевское направление развивалось у русских писателей вплоть до середины 20 века. Что собой представляет эта великая книга? Об этом в нашей статье.

Книга входит в цикл произведений, написанных в 1830-1840-е гг. и объединённых общим названием – «Петербургские повести». История «Шинели» Гоголя восходит к анекдоту о бедном чиновнике, испытывавшем большую страсть к охоте. Несмотря на маленькое жалование, ярый фанат поставил себе цель: во что бы то ни стало купить лепажевское ружьё, одно из лучших в то время. Чиновник во всём себе отказывал, чтобы скопить денег, и вот, наконец, он купил заветный трофей и отправился на Финский залив пострелять птиц.

Охотник отплыл в лодке, собрался прицелиться — а ружья не обнаружил. Вероятно, оно выпало из лодки, но как – остаётся загадкой. Сам герой истории признавался, что был некоем забытьи, когда предвкушал заветную добычу. Вернувшись домой, он слёг в горячке. К счастью, всё закончилось хорошо. Заболевшего чиновника спасли его коллеги, купив ему новое такое же ружьё. Эта история вдохновила автора на создание повести «Шинель».

Жанр и направление

Н.В. Гоголь является одним из самых ярких представителей критического реализма в русской литературе. Своей прозой писатель задаёт особое направление, саркастически названное критиком Ф. Булгариным «Натуральная школа». Для этого литературного вектора характерно обращение к острым социальным темам, касающимся бедности, морали, классовых взаимоотношений. Здесь же активно разрабатывается образ «маленького человека», ставший традиционным для писателей 19 века.

Более узкое направление, характерное для «Петербургских повестей» — фантастический реализм. Такой приём позволяет автору наиболее эффектно и оригинально воздействовать на читателя. Он выражается в смешении выдумки и действительности: реальное в повести «Шинель» — это социальная проблематика царской России (бедность, преступность, неравенство), а фантастическое – призрак Акакия Акакиевича, который грабит прохожих. Обращались к мистическому началу Достоевский, Булгаков и многие другие последователи этого направления.

Жанр повести позволяет Гоголю лаконично, но достаточно ярко осветить несколько сюжетных линий, обозначить множество актуальных социальных тем и даже включать мотив сверхъестественного в своё произведение.

Композиция

Композиция «Шинели» линейна, можно обозначить вступление и эпилог.

1. Начинается повесть своеобразным писательским рассуждением о городе, которое является неотъемлемой частью всех «Петербургских повестей». Затем следует биография главного героя, что свойственно для авторов «натуральной школы». Считалось, что эти данные помогают лучше раскрыть образ и объяснить мотивировку тех или иных поступков.
2. Экспозиция – описание обстановки и положения героя.
3. Завязка происходит в тот момент, когда Акакий Акакиевич решает обзавестись новой шинелью, это намерение продолжает двигать сюжет до кульминационного момента – счастливого обретения.
4. Вторая часть посвящена поиску шинели и разоблачению высших чиновников.
5. Эпилог, где появляется приведение, закольцовывает эту часть: сначала воры идут за Башмачкиным, потом полицейский идет за привидением. А может быть, за вором?

О чем?

Один бедный чиновник Акакий Акакиевич Башмачкин, ввиду сильных морозов, наконец, отваживается приобрести себе новую шинель. Герой отказывает себе во всём, экономит на еде, старается аккуратнее ходить по мостовой, чтобы лишний раз не менять подмётки. К нужному сроку ему удаётся накопить требуемую сумму, вскоре желанная шинель готова.

Но радость обладания длится не долго: в тот же вечер, когда Башмачкин возвращался домой после праздничного ужина, грабители отняли у бедного чиновника предмет его счастья. Герой пытается бороться за свою шинель, он проходит несколько инстанций: от частного до значительного лица, но никому и дела нет до его потери, никто не собирается искать разбойников. После визита к генералу, оказавшемуся грубым и высокомерным человеком, Акакий Акакиевич слег с горячкой и в скором времени умер.

Но история «принимает фантастическое окончание». По Петербургу блуждает дух Акакия Акакиевича, который желает отомстить своим обидчикам, а, главным образом, он ищет значительное лицо. В один из вечеров призрак ловит зазнавшегося генерала и отнимает у него шинель, на чем и успокаивается.

Главные герои и их характеристика

• Главный герой повести – Акакий Акакиевич Башмачкин . Уже с момента рождения было ясно, что его ждет нелёгкая, несчастливая жизнь. Это предрекла и повитуха, и сам малыш при появлении на свет «заплакал и сделал такую гримасу, как будто бы предчувствовал, что будет титулярный советник». Это так называемый «маленький человек», но его характер противоречив и проходит определённые этапы развития.
• Образ шинели работает на раскрытие потенциальных возможностей этого, на первый взгляд, скромного персонажа. Дорогая сердцу обновка делает героя одержимым, словно идол она управляет им. Маленький чиновник проявляет такую настойчивость и активность, какую никогда не выказывал при жизни, а после смерти – и вовсе решается на месть и держит в страхе Петербург.
• Роль шинели в повести Гоголя трудно переоценить. Её образ развивается параллельно с главным героем: дырявая шинель – скромный человек, новая – инициативный и счастливый Башмачкин, генеральская – всемогущий дух, нагоняющий ужас.
• Образ Петербурга в повести представлен совершенно по-иному. Это не пышная столица с нарядными экипажами и цветущими парадными, а жестокий город, с его лютой зимой, не полезным для здоровья климатом, грязными лестницами и темными переулками.

Темы

• Жизнь маленького человека – главная тема повести «Шинель», поэтому она представлена достаточно ярко. Башмачкин не обладает твердым характером или же особыми талантами, чиновники более высокого ранга позволяют себе манипулировать им, игнорировать его или же распекать. А бедный герой хочет лишь вернуть себе то, что принадлежит ему по праву, но значительным лицам и большому миру не до проблем маленького человека.
• Противопоставление реального и фантастического позволяет показать многогранность образа Башмачкина. В суровой действительности он никогда не достучится до эгоистичных и жестоких сердец власть имущих, но став могучим духом, он может хотя бы отомстить за свою обиду.
• Сквозная тема повести – безнравственность. Людей ценят не за их умение, а за их чин, значительное лицо – отнюдь не примерный семьянин, он холоден к своим детям и ищет развлечений на стороне. Он позволяет себе быть высокомерным самодуром, заставляя пресмыкаться тех, кто ниже рангом.
• Сатирический характер повести и абсурдность ситуаций позволяют Гоголю наиболее выразительно указать на социальные пороки. Например, никто не собирается искать пропавшую шинель, но существует указ поймать приведение. Так автор обличает бездеятельность полиции Петербурга.

Проблематика

Проблематика повести «Шинель» весьма широка. Здесь Гоголь поднимает вопросы, касающиеся, как общества, так и внутреннего мира человека.

• Главная проблема повести – гуманизм, а точнее – его отсутствие. Все герои повести малодушны и эгоистичны, они не способны к сопереживанию. Даже Акакий Акакиевич не имеет никакой духовной цели в жизни, не стремится читать или же интересоваться искусством. Им движет лишь материальная составляющая бытия. Башмачкин не осознаёт себя жертвой в христианском понимании. Он вполне приспособился к своему жалкому существованию, персонаж не знает прощения и способен лишь на месть. Герой даже не может обрести покой после смерти, пока не исполнит свой низкий замысел.
• Равнодушие. Сослуживцы равнодушны к горю Башмачкина, а значительное лицо пытается всеми известными ему способами заглушить в себе всякие проявления человечности.
• Проблема бедности затрагивается Гоголем. Человек, примерно и усердно исполняющий свои обязанности, не имеет возможности обновлять свой гардероб по мере необходимости, в то время как безалаберные льстецы и щеголи успешно продвигаются по службе, роскошно обедают и устраивают вечера.
• Проблема социального неравенства освещается в повести. Генерал относится к титулярному советнику как к блохе, которую он может раздавить. Башмачкин перед ним робеет, теряет дар речи, а значительное лицо, не желая терять свой облик в глазах сослуживцев, всячески унижает бедного просителя. Таким образом, он показывает свою мощь и превосходство.

В чем смысл повести?

Идея «Шинели» Гоголя – указать на острые социальные проблемы, актуальные в Императорской России. При помощи фантастического компонента автор показывает безвыходность ситуации: маленький человек слаб перед сильными мира сего, они никогда не откликнутся на его просьбу, да ещё и выгонят взашей из своего кабинета. Гоголь, конечно, не одобряет месть, но в повести «Шинель» — это единственный способ достучаться до каменных сердец высокопоставленных чиновников. Им кажется, что выше них только дух, а согласятся прислушаться они только к тем, кто их превосходит. Став привидением, Башмачкин занимает как раз эту необходимую позицию, так ему удаётся влиять на зазнавшихся самодуров. В этом заключается основная мысль произведения.

Смысл «Шинели» Гоголя в поиске справедливости, но ситуация кажется безвыходной, ведь правосудие возможно лишь при обращении к сверхъестественному.

Чему учит?

«Шинель» Гоголя написана почти два столетия назад, но остаётся актуальной и по сей день. Автор заставляет задуматься не только о социальном неравенстве, проблеме бедности, но и о собственных душевных качествах. Повесть «Шинель» учит сопереживанию, писатель призывает не отворачиваться от человека, который находится в тяжелом положении и просит помощи.

Для достижения своих авторских целей Гоголь изменяет финал исходного анекдота, ставшего основой для произведения. Если в той истории сослуживцы собрали сумму, достаточную для покупки нового ружья, то коллеги Башмачкина практически ничем не помогли попавшему в беду товарищу. Сам же он погиб, борясь за свои права.

Критика

В русской литературе повесть «Шинель» сыграла огромную роль: благодаря этому произведению возникло целое течение — «натуральная школа». Это произведение стало символом нового искусства, а подтверждением тому был журнал «Физиология Петербурга», где многие молодые писатели выступили со своими вариантами образа бедного чиновника.

Критики признавали за Гоголем мастерство, а «Шинель» считали достойным произведением, но полемика в основном велась вокруг гоголевского направления, открытого именно этой повестью. Например, В.Г. Белинский называл книгу «одним из глубочайших созданий Гоголя», но «натуральную школу» считал направлением бесперспективным, а К. Аксаков отказывал Достоевскому (который тоже начинал с «натуральной школы»), автору «Бедных людей», в звании художника.

Не только русские критики осознавали роль «Шинели» в литературе. Французскому рецензенту Э. Вогюэ принадлежит известное высказывание «Все мы вышли из гоголевской шинели». В 1885 году он написал статью о Достоевском, где говорил об истоках творчества писателя.

Позднее Чернышевский обвинял Гоголя в излишней сентиментальности, нарочитой жалостливости к Башмачкину. Аполлон Григорьев в своей критике противопоставлял истинному искусству гоголевский метод сатирического изображения действительности.

Не только на современников писателя повесть произвела большое впечатление. В. Набоков в статье «Апофеоз личины» анализирует творческий метод Гоголя, его особенности, достоинства и недостатки. Набоков считает, что «Шинель» создана для «читателя с творческим воображением», а для максимально полного понимания произведения необходимо знакомиться с ним на языке оригинала, ведь творчество Гоголя – «это феномен языка, а не идей».

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

В департаменте... но лучше не называть, в каком департаменте. Ничего нет сердитее всякого рода департаментов, полков, канцелярий и, словом, всякого рода должностных сословий. Теперь уже всякий частный человек считает в лице своем оскорбленным всё общество. Говорят, весьма недавно поступила просьба от одного капитан-исправника, не помню какого-то города, в которой он излагает ясно, что гибнут государственные постановления и что священное имя его произносится решительно всуе. А в доказательство приложил к просьбе преогромнейший том какого-то романтического сочинения, где чрез каждые десять страниц является капитан-исправник, местами даже совершенно в пьяном виде. Итак, во избежание всяких неприятностей, лучше департамент, о котором идет дело, мы назовем одним департаментом . Итак, в одном департаменте служил один чиновник ; чиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным... Что ж делать! виноват петербургский климат. Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь разные писатели, имеющие похвальное обыкновенье налегать на тех, которые не могут кусаться. Фамилия чиновника была Башмачкин. Уже по самому имени видно, что она когда-то произошла от башмака; но когда, в какое время и каким образом произошла она от башмака, ничего этого неизвестно. И отец, и дед, и даже шурин и все совершенно Башмачкины ходили в сапогах, переменяя только раза три в год подметки. Имя его было Акакий Акакиевич. Может быть, читателю оно покажется несколько странным и выисканным, но можно уверить, что его никак не искали, а что сами собою случились такие обстоятельства, что никак нельзя было дать другого имени, и это произошло именно вот как. Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта. Покойница матушка, чиновница и очень хорошая женщина, расположилась, как следует, окрестить ребенка. Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Сессия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, – подумала покойница, – имена-то всё такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание, – проговорила старуха, – какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу – вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, – сказала старуха, – что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич. Ребенка окрестили, причем он заплакал и сделал такую гримасу, как будто бы предчувствовал, что будет титулярный советник. Итак, вот каким образом произошло всё это. Мы привели потому это, чтобы читатель мог сам видеть, что это случилось совершенно по необходимости и другого имени дать было никак невозможно. Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько ни переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма, так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове. В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха. Начальники поступали с ним как-то холодно-деспотически. Какой-нибудь помощник столоначальника прямо совал ему под нос бумаги, не сказав даже: «перепишите», или: «вот интересное, хорошенькое дельце», или что-нибудь приятное, как употребляется в благовоспитанных службах. И он брал, посмотрев только на бумагу, не глядя, кто ему подложил и имел ли на то право. Он брал и тут же пристраивался писать ее. Молодые чиновники подсмеивались и острились над ним, во сколько хватало канцелярского остроумия, рассказывали тут же пред ним разные составленные про него истории; про его хозяйку, семидесятилетнюю старуху, говорили, что она бьет его, спрашивали, когда будет их свадьба, сыпали на голову ему бумажки, называя это снегом. Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его: среди всех этих докук он не делал ни одной ошибки в письме. Только если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость, что один молодой человек, недавно определившийся, который, по примеру других, позволил было себе посмеяться над ним, вдруг остановился, как будто пронзенный, и с тех пор как будто всё переменилось перед ним и показалось в другом виде. Какая-то неестественная сила оттолкнула его от товарищей, с которыми он познакомился, приняв их за приличных, светских людей. И долго потом, среди самых веселых минут, представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» – и в этих проникающих словах звенели другие слова: «Я брат твой». И закрывал себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем, видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости, и, Боже! даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным...

Вряд ли где можно было найти человека, который так жил бы в своей должности. Мало сказать: он служил ревностно, – нет, он служил с любовью. Там, в этом переписываньи, ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир. Наслаждение выражалось на лице его; некоторые буквы у него были фавориты, до которых если он добирался, то был сам не свой: и подсмеивался, и подмигивал, и помогал губами, так что в лице его, казалось, можно было прочесть всякую букву, которую выводило перо его. Если бы соразмерно его рвению давали ему награды, он, к изумлению своему, может быть, даже попал бы в статские советники; но выслужил он, как выражались остряки, его товарищи, пряжку в петлицу да нажил геморрой в поясницу. Впрочем, нельзя сказать, чтобы не было к нему никакого внимания. Один директор, будучи добрый человек и желая вознаградить его за долгую службу, приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье; именно из готового уже дела велено было ему сделать какое-то отношение в другое присутственное место; дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и, наконец, сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь». С тех пор оставили его навсегда переписывать. Вне этого переписыванья, казалось, для него ничего не существовало. Он не думал вовсе о своем платье: вицмундир у него был не зеленый, а какого-то рыжевато-мучного цвета. Воротничок на нем был узенький, низенький, так что шея его, несмотря на то что не была длинна, выходя из воротника, казалась необыкновенно длинною, как у тех гипсовых котенков, болтающих головами, которых носят на головах целыми десятками русские иностранцы. И всегда что-нибудь да прилипало к его вицмундиру: или сенца кусочек, или какая-нибудь ниточка; к тому же он имел особенное искусство, ходя по улице, поспевать под окно именно в то самое время, когда из него выбрасывали всякую дрянь, и оттого вечно уносил на своей шляпе арбузные и дынные корки и тому подобный вздор. Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице, на что, как известно, всегда посмотрит его же брат, молодой чиновник, простирающий до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметит даже, у кого на другой стороне тротуара отпоролась внизу панталон стремешка, – что вызывает всегда лукавую усмешку на лице его.

История создания

Гоголь, по словам русского философа Н. Бердяева, является «самой загадочной фигурой в русской литературе». По сей день произведения писателя вызывают споры. Одним из таких произведений является повесть «Шинель».

В середине 30-х годов Гоголь услышал анекдот о чиновнике, потерявшем ружье. Он звучал так: жил один бедный чиновник, был страстным охотником. Он долго копил на ружье, о котором долго мечтал. Его мечта сбылась, но, плывя по Финскому заливу, он его потерял. Вернувшись домой, чиновник от расстройства умер.

Первый набросок повести был назван «Повесть о чиновнике, крадущем шинели». В этом варианте просматривались некоторые анекдотические мотивы и комические эффекты. Чиновник носил фамилию Тишкевич. В 1842 году Гоголь завершает повесть, изменяет фамилию героя. Повесть печатается, завершая цикл «Петербургских повестей». В этот цикл входят повести: «Невский проспект», «Нос», «Портрет», «Коляска», «Записки сумасшедшего» и «Шинель». Над циклом писатель работает между 1835 и 1842 годами. Объединены повести по общему месту событий - Петербургу. Петербург, однако, не только место действия, но и своеобразный герой указанных повестей, в которых Гоголь рисует жизнь в её различных проявлениях. Обычно писатели, рассказывая о петербургской жизни, освещали быт и характеры столичного общества. Гоголя привлекали мелкие чиновники, мастеровые, нищие художники - «маленькие люди ». Петербург был выбран писателем неслучайно, именно этот каменный город был особенно равнодушен и безжалостен к «маленькому человеку». Впервые эта тема была открыта А.С. Пушкиным. Она становится ведущей в творчестве Н.В. Гоголя.

Род, жанр, творческий метод

В повести «Шинель» просматривается влияние житийной литературы. Известно, что Г оголь был чрезвычайно религиозным человеком. Безусловно, он был хорошо знаком с этим жанром церковной литературы. О влиянии жития преподобного Акакия Синайского на повесть «Шинель» писали многие исследователи, среди которых известные имена: В.Б. Шкловский и Г.П. Макогоненко. Причем кроме бросающегося в глаза внешнего сходства судеб св. Акакия и героя Гоголя были прослежены основные общие моменты сюжетного развития: послушание, стоическое терпение, способность выносить разного рода унижения, далее смерть от несправедливости и - жизнь после смерти.

Жанр «Шинели» определен как повесть, хотя ее объем не превышает двадцати страниц. Свое видовое название - повесть - оно получило не столько за объем, сколько за громадную, какую найдешь не во всяком романе, смысловую насыщенность. Смысл произведения раскрывается одними композиционно-стилистическими приемами при крайней простоте сюжета. Простая история о нищем чиновнике, все деньги и душу вложившем в новую шинель, после кражи которой он умирает, под пером Гоголя обрела мистическую развязку, обратилась в красочную притчу с громадным философским подтекстом. «Шинель» - это не просто обличительносатирическая повесть, это прекрасное художественное произведение, раскрывающее вечные проблемы бытия, которые не переведутся ни в жизни, ни в литературе, пока существует человечество.

Резко критикуя господствующий строй жизни, его внутреннюю фальшь и лицемерие, произведение Гоголя наталкивало на мысль о необходимости иной жизни, иного социального устройства. «Петербургские повести» великого писателя, в число которых входит и «Шинель», принято относить к реалистическому периоду его творчества. Тем не менее реалистическими их можно назвать с трудом. Скорбная повесть об украденной шинели, по словам Гоголя, «неожиданно принимает фантастическое окончание». Привидение, в котором был узнан скончавшийся Акакий Акакиевич, сдирало со всех шинели, «не разбирая чина и звания». Таким образом, финал повести превращал ее в фантасмагорию.

Тематика

В повести поднимаются проблемы общественные, этические, религиозные и эстетические. Общественное истолкование подчеркивало социальную сторону «Шинели». Акакий Акакиевич рассматривался как типичный «маленький человек», жертва бюрократической системы и равнодушия. Подчеркивая типичность судьбы «маленького человека», Гоголь говорит, что смерть ничего не изменила в департаменте, место Башмачкина просто занял другой чиновник. Таким образом, тема человека - жертвы общественной системы - доведена до логического конца.

Этическое или гуманистическое истолкование строилось на жалостливых моментах «Шинели», призыве к великодушию и равенству, который слышался в слабом протесте Акакия Акакиевича против канцелярских шуток: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» - ив этих проникающих словах звенели другие слова: «Я брат твой». Наконец, эстетическое начало, выдвинувшееся на первый план в работах XX века, фокусировалось главным образом на форме повести как на средоточии ее художественной ценности.

Идея

«Зачем же изображать бедность...и несовершенства нашей жизни, выкапывая людей из жизни, отдалённых закоулков государства?... нет, бывает время, когда иначе нельзя устремить общество и даже поколение к прекрасному, пока не покажешь всю глубину его настоящей мерзости» - писал Н.В. Гоголь, и в его словах заложен ключ к пониманию повести.

«Глубину мерзости» общества автор показал через судьбу главного героя повести - Акакия Акакиевича Башмачкина. Образ его имеет две стороны. Первая - духовное и физическое убожество, что сознательно подчеркивается Гоголем и выводится на первый план. Вторая - произвол и бессердечие окружающих по отношению к главному герою повести. Соотношение первого и второго определяет гуманистический пафос произведения: даже такой человек, как Акакий Акакиевич, имеет право на существование и справедливое к себе отношение. Гоголь сочувствует судьбе своего героя. И заставляет читателя невольно задумываться и об отношении ко всему окружающему миру, и в первую очередь о чувстве достоинства и уважения, которые должен вызывать к себе каждый человек, независимо от его социального и материального положения, а лишь с учетом его личных качеств и достоинств.

Характер конфликта

В основе замысла Н.В. Гоголя лежит конфликт между «маленьким человеком» и обществом, конфликт, ведущий к бунту, к восстанию смиренного. Повесть «Шинель» описывает не только случай из жизни героя. Перед нами предстает вся жизнь человека: мы присутствуем при его рождении, наречении именем, узнаем, как он служил, почему ему необходима была шинель и, наконец, как он умер. История жизни «маленького человека», его внутреннего мира, его чувств и переживаний, изображенная Гоголем не только в «Шинели», но и в других повестях цикла «Петербургские повести», прочно вошла в русскую литературу XIX века.

Основные герои

Герой повести - Акакий Акакиевич Башмачкин, мелкий чиновник одного из петербургских департаментов, униженный и бесправный человек «низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек». Герой повести Гоголя во всем обижен судьбой, но он не ропщет: ему уже за пятьдесят, он не пошел дальше переписки бумаг, не поднялся чином выше титулярного советника (статский чиновник 9-го класса, не имеющий права на приобретение личного дворянства - если он не родился дворянином) - и все-таки смирен, кроток, лишен честолюбивых мечтаний. Нет у Башмачкина ни семьи, ни друзей, не ходит он ни в театр, ни в гости. Все его «духовные» потребности удовлетворяются переписыванием бумаг: «Мало сказать: он служил ревностно, - нет, он служил с любовью». За человека его никто не считает. «Молодые чиновники подсмеивались и острились над ним, во сколько хватало канцелярского остроумия...» Ни одного слова не отвечал Башмачкин своим обидчикам, даже не прекращал работы и не делал ошибок в письме. Всю жизнь Акакий Акакиевич служит на одном и том же месте, в одной и той же должности; жалованье у него мизерное - 400 руб. в год, вицмундир давно уже не зеленого, а рыжевато-мучного цвета; выношенную до дыр шинель сослуживцы называют капотом.

Гоголь не скрывает ограниченности, скудности интересов своего героя, косноязычия. Но на первый план выводит другое: его кротость, безропотное терпение. Даже имя героя несет это значение: Акакий -- смиренный, незлобивый, не делающий зла, невинный. Появление шинели приоткрывает душевный мир героя, впервые изображены эмоции героя, хотя Гоголь не дает прямой речи персонажа - только пересказ. Акакий Акакиевич остается бессловесным даже в критическую минуту своей жизни. Драматизм этой ситуации заключается в том, что никто не помог Башмачкину.

Интересное видение главного героя у известного исследователя Б.М. Эйхенбаума. Он увидел в Башмачкине образ, который «служил с любовью», в переписывании «ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир», он не думал вовсе ни о платье своем, ни о чем другом практическом, он ел, не замечая вкуса, не предавался никакому развлечению, словом, жил в каком-то своем призрачном и странном мире, далеком от действительности, был мечтателем в вицмундире. И недаром дух его, освободившись от этого вицмундира, так вольно и смело развивает свою месть - это подготовлено всей повестью, тут - вся ее суть, все ее целое.

Наряду с Башмачкиным в повести важную роль играет образ шинели. Он вполне соотносим и с широким понятием «чести мундира», характеризовавшим важнейший элемент дворянской и офицерской этики, к нормам которой власти при Николае I старались приобщить разночинцев и вообще всех чиновников.

Утрата шинели оказывается для Акакия Акакиевича не только материальной, но и моральной потерей. Ведь благодаря новой шинели Башмачкин впервые в департаментской среде почувствовал себя человеком. Новая шинель способна спасти его от морозов и болезней, но, главное, она служит ему защитой от насмешек и унижений со стороны сослуживцев. С потерей шинели Акакий Акакиевич потерял смысл жизни.

Сюжет и композиция

«Сюжет «Шинели» чрезвычайно прост. Бедный маленький чиновник принимает важное решение и заказывает новую шинель. Пока ее шьют, она превращается в мечту его жизни. В первый же вечер, когда он ее надевает, шинель у него снимают воры на темной улице. Чиновник умирает от горя, и его приведение бродит по городу. Вот и вся фабула, но, конечно, подлинный сюжет (как всегда у Гоголя) в стиле, во внутренней структуре этого... анекдота», - так пересказал сюжет повести Гоголя В.В. Набоков.

Беспросветная нужда окружает Акакия Акакиевича, но он не видит трагизма своего положения, так как занят делом. Башмачкин не тяготится своей нищетой, потому что не знает другой жизни. А когда у него появляется мечта - новая шинель, он готов терпеть любые лишения, только бы приблизить осуществление задуманного. Шинель становится неким символом счастливого будущего, любимым детищем, ради которого Акакий Акакиевич готов работать не покладая рук. Автор вполне серьезен, когда описывает восторг своего героя по поводу осуществления мечты: шинель сшита! Башмачкин совершенно был счастлив. Однако с потерей новой шинели Башмачкина настигает настоящее горе. И лишь после смерти свершается справедливость. Душа Башмачкина обретает покой, когда возвращает себе потерянную вещь.

Образ шинели очень важен в развитии сюжета произведения. Завязка сюжета связана с возникновением идеи сшить новую шинель или починить старую. Развитие действия - походы Башмачкина к портному Петровичу, аскетическое существование и мечты о будущей шинели, покупка нового платья и посещение именин, на которых шинель Акакия Акакиевича должна быть «обмыта». Кульминацией действия является кража новой шинели. И, наконец, развязка заключена в безуспешных попытках Башмачкина вернуть"шинель; смерть героя, простудившегося без шинели и тоскующего по ней. Завершает повесть эпилог - фантастическая история о призраке чиновника, который ищет свою шинель.

Рассказ о «посмертном существовании» Акакий Акакиевича полон ужаса и комизма одновременно. В мертвенной тишине петербургской ночи он срывает шинели с чиновников, не признавая бюрократической разницы в чинах и действуя как за Калинкиным мостом (то есть в бедной части столицы), так и в богатой части города. Лишь настигнув непосредственного виновника своей смерти, «одно значительное лицо», которое после дружеской начальственной вечеринки направляется к «одной знакомой даме Каролине Ивановне», и, сорвав с него генеральскую шинель, «дух» мертвого Акакий Акакиевича успокаивается, исчезает с петербургских площадей и улиц. Видимо, «генеральская шинель пришлась ему совершенно по плечу».

Художественное своеобразие

«Композиция у Гоголя не определяется сюжетом - сюжет у него всегда бедный, скорее - нет никакого сюжета, а взято только какое-нибудь одно комическое (а иногда даже само по себе вовсе не комическое) положение, служащее как бы только толчком или поводом для разработки комических приемов. Эта повесть особенно интересна для такого рода анализа, потому что в ней чистый комический сказ, со всеми свойственными Гоголю приемами языковой игры, соединен с патетической декламацией, образующей как бы второй слой. Своим действующим лицам в «Шинели» Гоголь дает говорить немного, и, как всегда у него, их речь особенным образом сформирована, так что, несмотря на индивидуальные различия, она никогда не производит впечатление бытовой речи», - писал Б.М. Эйхенбаум в статье «Как сделана «Шинель» Г оголя».

Повествование в «Шинели» ведется от первого лица. Рассказчик хорошо знает жизнь чиновников, выражает свое отношение к происходящему в повести путем многочисленных ремарок. «Что ж делать! виноват петербургский климат», - отмечает он по поводу плачевной внешности героя. Климат и вынуждает Акакия Акакиевича пуститься во все тяжкие ради покупки новой шинели, то есть в принципе прямо способствует его гибели. Можно сказать, что этот мороз - аллегория гоголевского Петербурга.

Все художественные средства, которые использует Гоголь в повести: портрет, изображение деталей обстановки, в которой живет герой, сюжет повествования - все это показывает неизбежность превращения Башмачкина в «маленького человека».

Сам стиль повествования, когда чистый комический сказ, построенный на игре слов, каламбурах, нарочитом косноязычии, сочетается с возвышенной патетической декламацией, является эффективным художественным средством.

Значение произведения

Великий русский критик В.Г. Белинский сказал, что задача поэзии состоит в том, «чтобы извлекать поэзию жизни из прозы жизни и потрясать души верным изображением этой жизни». Именно таким писателем, писателем, потрясающим души изображением самых ничтожных картин существования человека в мире, является Н.В. Гоголь. По словам Белинского, повесть «Шинель» «одно из глубочайших созданий Гоголя».
Герцен навал «Шинель» «колоссальным произведением». О громадном влиянии повести на всё развитие русской литературы свидетельствует фраза, записанная французским литератором Эженом де Вогюэ со слов «одного русского писателя» (как принято считать, Ф.М. Достоевского): «Все мы вышли из гоголевской «Шинели».

Произведения Гоголя неоднократно ставились на сцене и экранизировались. Одна из последних театральных постановок «Шинели» была предпринята в Московском «Современнике». На новой сценической площадке театра, получившей название «Другая сцена», предназначенной в первую очередь для постановки экспериментальных спектаклей, режиссером Валерием Фокиным была поставлена «Шинель».

«Поставить гоголевскую «Шинель» - это моя давняя мечта. Я вообще считаю, что есть три главных произведения у Николая Васильевича Г оголя - это «Ревизор», «Мертвые души» и «Шинель», - сказал Фокин. Первые два я уже поставил и мечтал о «Шинели», но никак не мог начать репетировать, поскольку не видел исполнителя главной роли... Мне казалось всегда, что Башмачкин - это необычное существо, не женского и не мужского рода, и кто-то здесь должен был такое играть необычный, и действительно актер или актриса», - рассказывает режиссер. Выбор Фокина пал на Марину Неелову. «В репетиции и в том, что происходило в процессе работы над спектаклем, я понял, что Неелова - это единственная актриса, которая вот смогла сделать то, что я задумаю», - говорит режиссер. Премьера спектакля состоялась 5 октября 2004 года. Сценография повести, исполнительское мастерство актрисы М. Нееловой были оценены зрителями и прессой очень высоко.

«И вот снова Гоголь. Снова «Современник». Когда-то давным-давно Марина Неелова сказала, что иногда представляет себя белым листом бумаги, на котором каждый режиссер волен изобразить все, что пожелает - хоть иероглиф, хоть рисунок, хоть долгую заковыристую фразу. Может, кто и кляксу сгоряча посадит. Зрителю, который заглянет на «Шинель», возможно, померещится, что на свете вовсе нет женщины по имени Марина Мстиславовна Неелова, что ее мягким ластиком начисто стерли с ватмана мироздания и нарисовали вместо нее совсем другое существо. Седенькое, жидковолосое, вызывающее во всяком, кто поглядит на него, и гадливое омерзение, и магнетическую тягу».

«В этом ряду открывшая новую сцену фокинская «Шинель» выглядит просто академической репертуарной строкой. Но только на первый взгляд. Отправляясь на спектакль, вы можете смело забыть о своих прежних представлениях. Для Валерия Фокина «Шинель» - это вовсе не то, откуда вышла вся гуманистическая русская литература с ее вечной жалостью к маленькому человеку. Его «Шинель» принадлежит совершенно другому, фантастическому миру. Его Акакий Акакиевич Башмачкин - это не вечный титулярный советник, не убогий переписчик, не способный переменить глаголы из первого лица в третье, это даже не мужчина, а какое-то странное существо среднего рода. Для создания такого фантастического образа режиссеру нужен был актер невероятно гибкий и пластичный не только в физическом, но и в психологическом плане. Такого универсального актера, вернее, актрису режиссер нашел в Марине Нееловой. Когда на сцене появляется это корявое, угловатое существо с редкими спутанными клоками волос на лысой голове, зрители безуспешно стараются угадать в нем хоть какие-нибудь знакомые черты блестящей примы «Современника». Напрасно. Марины Нееловой тут нет. Кажется, она физически превратилась, переплавилась в своего героя. Сомнамбулические, осторожные и вместе с тем неловкие стариковские движения и тонкий, жалобный, дребезжащий голосок. Поскольку текста в спектакле почти нет (немногочисленные фразы Башмачкина, состоящие в основном из предлогов, наречий и других частиц, которые решительно не имеют никакого значения, служат скорее речевой или даже звуковой характеристикой персонажа), роль Марины Нееловой практически превращается в пантомиму. Но пантомиму поистине завораживающую. Ее Башмачкин уютно устроился в своей старой гигантской шинели, как в домике: копошится там с карманным фонариком, справляет нужду, устраивается на ночлег».

Николай Васильевич Гоголь

В департаменте… но лучше не называть, в каком департаменте. Ничего нет сердитее всякого рода департаментов, полков, канцелярий и, словом, всякого рода должностных сословий. Теперь уже всякий частный человек считает в лице своем оскорбленным все общество. Говорят, весьма недавно поступила просьба от одного капитан-исправника, не помню какого-то города, в которой он излагает ясно, что гибнут государственные постановления и что священное имя его произносится решительно всуе. А в доказательство приложил к просьбе преогромнейший том какого-то романтического сочинения, где чрез каждые десять страниц является капитан-исправник, местами даже совершенно в пьяном виде. Итак, во избежание всяких неприятностей, лучше департамент, о котором идет дело, мы назовем одним департаментом . Итак, в одном департаменте служил один чиновник ; чиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным… Что ж делать! виноват петербургский климат. Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь разные писатели, имеющие похвальное обыкновенье налегать на тех, которые не могут кусаться. Фамилия чиновника была Башмачкин. Уже по самому имени видно, что она когда-то произошла от башмака; но когда, в какое время и каким образом произошла она от башмака, ничего этого не известно. И отец, и дед, и даже шурин, и все совершенно Башмачкины ходили в сапогах, переменяя только раза три в год подметки. Имя его было Акакий Акакиевич. Может быть, читателю оно покажется несколько странным и выисканным, но можно уверить, что его никак не искали, а что сами собою случились такие обстоятельства, что никак нельзя было дать другого имени, и это произошло именно вот как. Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта. Покойница матушка, чиновница и очень хорошая женщина, расположилась, как следует, окрестить ребенка. Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет», подумала покойница: «имена-то все такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание», проговорила старуха: «какие все имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу – вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу», сказала старуха: «что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич. Ребенка окрестили, причем он заплакал и сделал такую гримасу, как будто бы предчувствовал, что будет титулярный советник. Итак, вот каким образом произошло все это. Мы привели потому это, чтобы читатель мог сам видеть, что это случилось совершенно по необходимости и другого имени дать было никак невозможно. Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько не переменялось директоров и всяких начальников, его видели все на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма, так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове. В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха. Начальники поступали с ним как-то холодно-деспотически. Какой-нибудь помощник столоначальника прямо совал ему под нос бумаги, не сказав даже «перепишите», или «вот интересное, хорошенькое дельце», или что-нибудь приятное, как употребляется в благовоспитанных службах. И он брал, посмотрев только на бумагу, не глядя, кто ему подложил и имел ли на то право. Он брал и тут же пристраивался писать ее. Молодые чиновники подсмеивались и острились над ним, во сколько хватало канцелярского остроумия, рассказывали тут же пред ним разные составленные про него истории; про его хозяйку, семидесятилетнюю старуху, говорили, что она бьет его, спрашивали, когда будет их свадьба, сыпали на голову ему бумажки, называя это снегом. Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его: среди всех этих докук он не делал ни одной ошибки в письме. Только если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость, что один молодой человек, недавно определившийся, который, по примеру других, позволил было себе посмеяться над ним, вдруг остановился, как будто пронзенный, и с тех пор как будто все переменилось перед ним и показалось в другом виде. Какая-то неестественная сила оттолкнула его от товарищей, с которыми он познакомился, приняв их за приличных, светских людей. И долго потом, среди самых веселых минут, представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» – и в этих проникающих словах эвенели другие слова: «Я брат твой». И закрывал себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем, видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости, и, боже! даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным…

Вряд ли где можно было найти человека, который так жил бы в своей должности. Мало сказать: он служил ревностно, – нет, он служил с любовью. Там, в этом переписыванье, ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир. Наслаждение выражалось на лице его; некоторые буквы у него были фавориты, до которых если он добирался, то был сам не свой: и подсмеивался, и подмигивал, и помогал губами, так что в лице его, казалось, можно было прочесть всякую букву, которую выводило перо его. Если бы соразмерно его рвению давали ему награды, он, к изумлению своему, может быть, даже попал бы в статские советники; но выслужил он, как выражались остряки, его товарищи, пряжку в петлицу да нажил геморрой в поясницу. Впрочем, нельзя сказать, чтобы не было к нему никакого внимания. Один директор, будучи добрый человек и желая вознаградить его за долгую службу, приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье; именно из готового уже дела велено было ему сделать какое-то отношение в другое присутственное место; дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и наконец сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь». С тех пор оставили его навсегда переписывать. Вне этого переписыванья, казалось, для него ничего не существовало. Он не думал вовсе о своем платье: вицмундир у него был не зеленый, а какого-то рыжевато-мучного цвета. Воротничок на нем был узенький, низенький, так что шея его, несмотря на то что не была длинна, выходя из воротника, казалась необыкновенно длинною, как у тех гипсовых котенков, болтающих головами, которых носят на головах целыми десятками русские иностранцы. И всегда что-нибудь да прилипало к его вицмундиру: или сенца кусочек, или какая-нибудь ниточка; к тому же он имел особенное искусство, ходя по улице, поспевать под окно именно в то самое время, когда из него выбрасывали всякую дрянь, и оттого вечно уносил на своей шляпе арбузные и дынные корки и тому подобный вздор. Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице, на что, как известно, всегда посмотрит его же брат, молодой чиновник, простирающий до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметит даже, у кого на другой стороне тротуара отпоролась внизу панталон стремешка, – что вызывает всегда лукавую усмешку на лице его.

На тему: Шинель Гоголя. Прочитав его работу, мы узнаем о жизни главного героя. Это был человек около пятидесяти лет, он занимал пост писаря в канцелярии. Звали его Акакием Башмачкиным. Герою его работа нравилась, он даже дома продолжал переписывать тексты. Если работы не было, то он снимал копии с уже существующих текстов. Так и жил.

Анализ повести Шинель

Читая произведение и делая повести Шинель, мы видим, как насмехаются над героем его коллеги, которые были бездушными и не имели ни грамма сострадания. После прихода холодов Акакий замечает, что его шинель слишком состарилась и уже не греет. Портной отказался ее чинить, так как это было невозможно сделать. Выход был лишь в одном, обзавестись новой шинелью. Это и огорчило героя, и обрадовало. Обрадовало, потому что теперь у него будет новая верхняя одежда. Огорчило, потому что на новую шинель нужны деньги и тут мы видим, как автор поднимает новую проблему нищеты и нехватки денежных средств. Чтобы купить новую шинель, Акакий во многом себе отказывает. И вот деньги собраны, а портной приготовил новую шинель.

Надев на себя обнову, Акакий почувствовал себя по-другому, он стал увереннее, да и коллеги по работе по иному стали относится. Но радость была не долгой. Шинель украли, когда Акакий возвращался с вечеринки домой. Это было трагедией для Башмачника. Он попросил помощи у значительного лица, но тот лишь накричал. В итоге герой повести простудился и в бреду умирает. Что самое страшное, его отсутствие заметили только на четвертый день.

В конце повести мы узнаем о призраке, который стал каждый день бродить по городу. Он снимал со всех значительных людей шинели. Это происходило до тех пор, пока под руку призрака не попался его обидчик, который в привидевшемся герое увидел Акакия. Сняв шинель с генерала, который в свое время прогнал Акакия, призрак больше не являлся.

Познакомившись с работой, мы видим, насколько были бесправными люди, занимавшие незначительные посты. Они ничего не могли добиться, а тем более, добиться справедливости. Однако, чтобы не было столь печально, Гоголь помог герою восстановить справедливость, а так как в реальном мире это невозможно было сделать, то он создает фантом. После смерти, Акакий в образе призрака все же сумел заявить о себе, о своих правах и добился справедливости.

О чем заставляет задуматься произведение Шинель? Работа Гоголя позволяет задуматься о бесчеловечности, которая живет среди человеческого общества. Причем бесчеловечность царит и в нашем мире. Порой, животные намного добрее, нежели люди. И вот Гоголь призывает посмотреть на людей по-другому, с пониманием, с человеческой жалостью, призывает помогать и быть отзывчивыми.

Петербург в повести Гоголя Шинель

Создавая свой шедевр, автор описывает жизнь героя в большом городе, а именно в Петербурге. Петербург в Шинели Гоголя предстает перед нами городом, где просто и бесследно может исчезнуть маленький человек. Это город, где на одних улицах светло, ведь там живут генералы, и улицы, где могут вылить на голову помои, так как там живут незначительные башмачники. Гоголь хорошо изображает нам бедную часть Петербурга, которая была серой и бескрасочной, и богатую часть, где свет ярче, краски разноцветные и все переливается всеми цветами радуги.

Петербург в произведении — это город, где одновременно живет два мира: бедный и богатый. Как раз именно в кабинете значительного лица, когда Акакий пришел за справедливостью, и столкнулись эти два мира.

Смысл гоголевской Шинели

Смысл Гоголевской Шинели в том, чтобы вызвать сочувствие к мелким людям, которых очень много, призвать к внимательности, доброте, сопереживанию. Смыслом, наверное, также является то, что автор хочет обратить наше внимание на наказуемость в жизни. Все равно придется ответить в будущем за все. Например, как пришлось значительному лицу ответить перед призраком человека, которому тот нанес обиду. Автор показывает нам, что перед Высшим судом предстанут все и там возмездие и наказание последуют незамедлительно.

О повести Н. В. Гоголя «Шинель»

А какую оценку поставите вы?

На этой странице искали:

• Шинель

Сочинение по повести Гоголя «Тарас Бульба» Сочинение на тему: реальное и фантастическое в повести Гоголя «Нос»